Горячее сердце

Градобоев. Вот и ладно, одно дело с плеч долой. Сидоренко, положи в стол! (Отдает деньги Сидоренке.)

Сидоренко. Много у нас, ваше высокоблагородие, этих самых денег накопилось, не разослать ли их по почте?

Градобоев. Посылать еще! Это что за мода! Наше дело взыскать, вот мы и взыскали. Кому нужно, тот сам приедет, – мы ему и отдадим; а то рассылать еще, Россия-то велика! А коли не едет, значит, ему не очень нужно.

Подходит 2-й мещанин.

Тебе что?

2-й мещанин. Векселек вам! Не платит.

Градобоев (приняв вексель). Сидоренко, сунь его за зеркало.

Сидоренко уходит.

2-й мещанин. Да как же за зеркало?

Градобоев. А то куда ж его? В рамку, что ль, вставить? У меня там не один твой, векселей тридцать торчит. Вот встречу как-нибудь твоего должника, скажу, чтоб поплатился.

2-й мещанин. А если он…

Градобоев. А если он… а если ты станешь еще разговаривать, так видишь. (Показывает костыль.)

Пошел прочь! (Увидав 3-го мещанина.) А, друг любезный, ты здесь! Долги платить – денег нет, а на пьянство есть: вексель на тебя другой год за зеркалом торчит, заплесневел давно, а ты пьянствуешь. Ступай в сени, дожидайся! Вот я тебе вексель-то на спину положу, да костылем и стану взыскание производить.

3-й мещанин. Явите божескую милость, ваше высокоблагородие! Достатки наши вам известные… помилосердуйте!

Градобоев. Вот я те помилосердую, ступай. (Заметив Силана.) Эй ты, дядя! Иди за мной в комнаты! С тобой у нас большой разговор будет. (Прочим.) Ну, с богом. Некогда мне теперь судить вас. Кому что нужно, приходите завтра. (Уходит с Силаном.)

Все расходятся. Входит Гаврило с холстинным мешком за плечами.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Аристарх и Гаврило.

Аристарх. А! Гонимый, здравствуй!

Гаврило. Слышал, стало быть?

Аристарх. Слышал.

Гаврило.

Где правда?

Аристарх. Разве не знаешь? Подыми голову кверху.

Гаврило подымает.

Вон там!

Гаврило. Знаю. А где нам суда искать?

Аристарх. А суда вон там! (Показывает на дом городничего.)

Гаврило. А ежели мне правого нужно?

Аристарх. А правого нужно, так подожди, будет и правый.

Гаврило. Да скоро ли?

Аристарх. Ну, не так, чтоб; зато уж хороший. Всех рассудит: и судей и судимых, и тех, которые неправый суд давали, и тех, которые никакого не давали.

Гаврило. Знаю я, про что ты говоришь-то.

Аристарх. А знаешь, зачем спрашиваешь. Ты что это мешок-то надел, аль в дорогу собрался?

Гаврило. На богомолье.

Аристарх. Час добрый! Куда?

Гаврило.

В пустынь.

Аристарх. Один?

Гаврило. Нет, нас много, и крестница твоя.

Аристарх. Беглянка-то? Дома-то, чай, ищут.

Гаврило. Нет, крестная посылала сказать, что, мол, ушли на богомолье, чтоб не искали. Да кому плакать-то о ней? Мачеха, поди, рада, а отцу все равно, потому, он стал совсем без понятия. Мне зажитых не отдает, полтораста рублев.

С крыльца сходят городничий и Силан.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Градобоев, Силан, Гаврило, Аристарх.

Градобоев. С ума я сойду с этим делом проклятым; всю ночь нынче не спал. Точно гвоздь мне в голову засел. А уж доберусь. (Силану.) Говори хоть ты толком, чучело!

Силан. Ничего я не скажу, вот что: греха много. Это дело мудреное! И! Мудреное! Куда мудреное!

Градобоев. Ну, а хозяин-то, прежде Василья, думал на кого-нибудь?

Силан. Заплыли у него очи-то, я говорю; заплыли, потускнели совсем. Въявь-то он ничего не может… что надлежащее, а городит так, зря, от дикости от своей.

Градобоев.

Я за тебя примусь, я тебя в острог.

Силан. Ну, вот еще! Думал-думал, да выдумал. С большого-то ума!

Градобоев. Кому ты грубишь! Ты погляди, кому ты грубишь!

Силан. Да коли нескладно и совсем некстати.

Градобоев. Ты, видно, в арестантской давно не сидел.

Силан. Для того и не сидел, что не мое это место, вот что.

Градобоев. Молчи!

Силан. Молчу.

Градобоев. Я тебя, дружок, говорить заставлю! (Наступая на него.) Кто украл?

Силан. Коли ты пужать… Знать не знаю… вот и залажу, и залажу… Хоть огнем жги… Так уж это, я тебе скажу, ты от камня скорей ответа дождешься, чем от меня.

Градобоев. Варвары! Да ведь не Васька?

Силан. Я почем знаю. Васька человек маленький, его как хошь тормоши; а что, конечно, и у него тоже душа, она чувствует.

Градобоев. И не Гаврилка?

Силан. Опять же мое дело сторона. Гаврилко весь тут, его хоть вывороти. У него за душой есть ли железный грош? Навряд ли! А совести у него супротив других… очень даже достаточно.

Градобоев. Ну, так на твое и выходит?