Горячие дни

— Более того, большинство преступлений раскрываются только потому, что кто-то проболтался, а не благодаря чутью или уму сыщика.

— Если бы я хотела читать о настоящей полицейской работе, я бы взяла газету, а не книжку, — сказала Грейс.

— Кажется, хорошая идея. Дай знать, когда дочитаешь до конца.

Она перелистнула еще одну страницу.

— Я знаю, чем все закончится.

— Ты залезаешь в конец?

— Я всегда читаю конец, прежде чем начать читать.

Лютер озадаченно посмотрел на нее.

— Если знаешь конец, зачем читать всю книгу?

— Я читаю не ради того, чтобы узнать, чем все закончилось, а ради того, чтобы прочитать историю. — Она устремила взгляд на такси, которое остановилось у главного входа. — Жизнь слишком коротка, чтобы тратить время на книги, у которых плохой конец.

— Под плохим ты подразумеваешь несчастливый, да?

— Для меня в данном случае эти два слова синонимы.

— Ладно, так как заканчивается эта книжка? Подожди. — Он поднял руку. — Дай я угадаю. Убийца — дворецкий?

Грейс заметно вздрогнула, ее губы приоткрылись, как от крайнего изумления. Лютер мог бы поклясться, что даже рука, державшая книжку, задрожала. Он усилил свое восприятие.

Обычные краски мира исчезли. В поле зрения появлялись тысячи оттенков паранормального спектра. Он с удивлением обнаружил в ауре Грейс всполохи страха — их ни с чем нельзя было спутать.

Лютер проследил за ее взглядом и увидел, как с водительского места еще одной только что подъехавшей машины вылезает мужчина. Он был крупного телосложения, с излишне рельефной мускулатурой, наработанной благодаря «качалке» и стероидам. Голова его была обрита налысо, глаза скрывали солнцезащитные очки.

Однако внимание Лютера привлекла сильная аура мужчины. Что-то в ней было неправильно. То и дело в ней мелькали вспышки темной энергии. И там, где они мелькали, возникала пульсация, которая и вызывала тревогу.

— Что за черт? — тихо спросил Лютер.

— Охотник, — тоже тихо проговорила Грейс. — Своего рода.

— Проклятие. Теория вероятности Фэллона разваливается на глазах.

— Весь ужас не в том, что теория вероятности подкачала. — В голосе Грейс слышалась дрожь. Она, кажется, была чем-то потрясена. — У него профиль не нормального охотника.

— А в чем разница?

— Видишь ли, он развит неравномерно. В нем не отражается весь диапазон способностей, присущих такому типу дара. Выпадают или притуплены целые секции.

— Например?

— Ну, я бы сказала, что он не обладает способностью выявлять психические споры насилия, а такая способность присуща всем охотникам с уровнем выше среднего. В то же время у него есть ночное зрение, сила и скорость.

— Чего-то еще не хватает? — спросил Лютер. Он не спускал глаз с мужчины.

— Да. Существует сильная прямая взаимосвязь между умственными способностями и высоким уровнем психического дара. У охотника восьмого или девятого, как у него, уровня интеллект должен быть выше среднего.

— А у него — нет?

— Нет. Он неглуп, но не умеет мыслить самостоятельно, это точно. Им легко манипулировать, особенно тем, кто знает, как им управлять; это человек, который никогда не станет подвергать сомнению приказ.

— Не очень смышленое творение природы, да?

— Да.

— Велика вероятность, что это Юбэнкс?

Грейс покачала головой:

— Нет, если в профиль, который я получила, не закралась ошибка, в чем я сомневаюсь.

Лютер наблюдал, как водитель открыл заднюю дверь машины и оттуда выбрался мужчина, высокий, с квадратной челюстью и идеальным загаром, наверняка полученным с помощью косметических средств. На вид ему было под сорок.

Грейс шумно втянула в себя воздух и опять насторожилась.

— Это Юбэнкс, — прошептала она. — Стратегический дар высокого уровня. И остальные характеристики сходятся.

— Уверена?

— На все сто.

— Что насчет блуждающих волн? — спросил он.

Грейс резко повернулась и устремила на него изумленный взгляд.

— Ты их видишь?

— Не обижайся, но я думаю, что их нельзя не увидеть. Я повидал на своем веку немало сумасшедших. В аурах многих из них наблюдалась блуждающая пульсация. Но не такая, как у этого.

Юбэнкс оставил свой багаж водителю и гостиничному персоналу, проигнорировал девушку в гавайском костюме, спешившую к нему с цветочной гирляндой в руке, и быстрым шагом пошел к главному входу.

— У наркоманов тоже бывают странные схемы, — неуверенно проговорила Грейс.

Лютер изучал Юбэнкса, обдумывая ее слова.

— Наркоман со стажем будет распространять сильную вибрацию причудливого характера. Но я на опыте убедился, что аура наркоманов похожа на ауру умалишенных. В ней постоянно происходят осечки и короткие замыкания. Схема от природы непредсказуема, поэтому волнам нормального диапазона трудно войти в резонанс, во всяком случае, надолго.

— Но это регулярная, повторяющаяся схема, — все тем же странным тихим голосом сказала Грейс. — Это последовательная блуждающая волна.

— У тебя прямо-таки получился оксюморон*.

— Зачем, по-твоему, Юбэнкс привез с собой охотника? — спросила Грейс.

— Наверное, затем, зачем с тобой рядом я. Охотник — телохранитель.