Горячие дозы (сборник)

Уиллоус поднял трубку. Это был Пэт Росситер из полицейского отделения в Сквемише.

– Этим утром Билл Листер, отец Наоми, покончил жизнь самоубийством, – сообщил Росситер без каких бы то ни было предисловий.

Уиллоус был потрясен.

– Его заправочная станция открывается в семь, – продолжал Росситер. – Механик нашел его в одном из отсеков обслуживания в автомобиле. Он протянул шланг от выхлопной трубы через заднее стекло и отравился газом.

Росситер замолчал.

– Вы слушаете, Джек?

– Да. Что у вас еще?

– Он написал предсмертную записку с признанием, что сам убил свою дочь.

Уиллоус подумал об увлечении покойного резьбой по дереву: Христос на кресте с искаженным гневом лицом.

– Записка от руки, – сказал Росситер. – Нет сомнения в ее подлинности. Листер поднялся в горы на четырехколесном джипе с новой системой выхлопной трубы.

Уиллоус кивнул головой. Он вспомнил о пятне свежей смазки, которое обнаружил на траве у реки, и следах отравления окисью углерода в крови Наоми Листер.

– Имя владельца джипа Билл Листер. Мы проверили рабочие записи. Автомобиль был оставлен на станции тринадцатого августа и взят через три дня. Владелец поехал в Сиэтл на уикэнд со своей подружкой.

– Вы говорили с ним?

– С обоими. Парень планировал записывать свои расходы. У него сохранились все расписки. Девушка подтверждает его показания. Они чисты, об этом не беспокойтесь.

– Почему Листер убил свою дочь? Было какое–нибудь объяснение в записке?

– Девочка была блудница и грешница. – Росситер театрально вздохнул. – Почему мы не подумали об этом в первую очередь, Джек? Тогда можно было бы объяснить этот проклятый случай в тот же день, когда вы нашли тело.

– Скажите, – спросил Уиллоус, – упоминал ли Листер какие–нибудь другие имена?

– Вы думаете, что он мог порезать и мальчика в фургоне?

– Возможно.

– Раскрытие вашего случая за вами, не так ли? – вежливо вопросом на вопрос ответил Росситер.

– Передайте привет Кэти. – Уиллоус повесил трубку.

– Что он тебе сказал? – спросила Паркер.

Уиллоус рассказал о самоубийстве Листера и записке, которую тот оставил.

– Раз это человек, который работает на станции обслуживания, – сказала Паркер задумчиво, – он должен знать, как паяются провода в автомобиле или фургоне «Эконолайн». – Она нахмурилась. – А возможно. Листер думал, что мальчик не подходил его дочери, он ведь тянул ее в грязный бизнес.

– Может быть, – согласился Уиллоус.

– Но следует помнить, что Биллу Листеру было около пятидесяти, он так и выглядел, а мужчине, которого мы ищем, около тридцати.

– Это по словам старой китаянки, с которой мы говорили. Но ей, должно быть, восемьдесят. И кто знает, что видят ее глаза.

Уиллоус кивнул, хотя и понимал, что должен был подумать об этом раньше. Старая дама поразила его, а если действительно она ошиблась?

– Ты скажешь об этом Бредли? – спросила Паркер.

– А как ты думаешь?

– Я думаю, что мы должны передать Спирсу и Оруэллу первую смену. Мы же сменим их после обеда. А до того понаблюдаем за «транс–амом».

Перед большим домом в стиле тюдор, стоявшим через дорогу от Г–образного ранчо Миши Йокотэ, была надпись «Продается» . Эдди Оруэлл припарковал полицейский автомобиль без опознавательных знаков на дороге, которая была скрыта от улицы густой изгородью из карликовых кедров. Ферли Спирс расстегнул ремень, вышел из автомобиля, подошел к дому, прижал лицо к окну и вернулся, усмехаясь:

– Пусто. Ни мебели, ни людей.

– Отлично, – сказал Оруэлл, протягивая руку за цейсовским биноклем, лежавшим на сиденье позади него.

Ранчо было белым с темно–зелеными разводами. Его окружало около ста пятидесяти футов палисадника и полого спускающийся газон. Дорога поворачивала налево от дома и упиралась в пристроенный двойной гараж. Дверь гаража была опущена не целиком, и с помощью бинокля Спирс увидел номерной знак стоящего там автомобиля. Номер совпадал с номером на парковочной квитанции, выданной Джудит Ландстром.

Спирс закурил сигарету. Оруэлл укоризненно взглянул на него, но ничего не сказал. Оруэлл был полицейским, работающим по расследованию убийств, и потому хорошо знал, как вести себя.

Оруэлл, отыскав просвет между деревьями, внимательно рассматривал в бинокль фасад дома. Плотные занавески на окнах свидетельствовали либо о потребности уединиться, либо о желании спрятаться от жарких лучей послеполуденного солнца.

Ферли Спирс, погасив сигарету и закурив другую, смотрел на город, лежащий на расстоянии десяти или более миль и теряющийся в серой знойной дымке.

– Хотел бы я знать, – сказал он, – дорого ли тут стоит жизнь.

– Дорого, – ответил Оруэлл.

– Видимо, так…

Спирс бросил окурок на асфальт и придавил его каблуком. У Оруэлла был настоящий талант говорить лаконично. Может, это и кстати: надо экономить силы – после полудня предстояла трудная работа.