Горячие и нервные

— Но кто просил ее об этом? — пробормотал он, пытаясь оправдаться; и тут же чувство вины пронзило его, потому что произнесенные вслух слова только подчеркнули его неправоту. Ему не нужно было даже смотреть на Джона, чтобы понять, какое впечатление произвела его реплика.

Ему и в голову не пришло, что у Виктории может быть личная жизнь, в которую ей пришлось внести коррективы, чтобы помочь ему. Он воспринимал как должное то, что она приехала сюда…

— Хорошо, — медленно проговорил он, — я понял, она сделала это для меня. — Дрожа от обиды, он инстинктивно подался назад. — Но вы? Мне кажется, повышенное внимание к моей сестре не входит в сферу ваших профессиональных обязанностей.

Джон разгневанно приподнялся со стула.

— Следи за своим языком, когда говоришь о ней! Я не буду предупреждать тебя во второй раз. — Но тут он резко взял себя в руки и, изобразив на лице спокойствие, уселся на место.

Джаред не без удовлетворения заметил, что руки Джона слегка дрожат. И это дало ему смелость ерничать дальше.

— Можно подумать, будто вы не знали, что она после смерти отца стала завидной мишенью.

— Мне наплевать на ее деньги, понял?

— Ну конечно. Ее богатство не значит для вас ничего. Особенно если принять во внимание, что вы знакомы с ней всего несколько недель и тут же стали приударять за ней.

Джон посмотрел на него с непроницаемым выражением, но Джаред уловил скрытый гнев в глубине темных глаз детектива.

— Хотя это и не твое дело, — произнес Джон холодным, бесстрастным тоном, — но могу тебе сообщить, что давно знаю твою сестру. Мы познакомились шесть лет назад, а для лучшего понимания скажу тебе, что Эс… — Оборвав себя, он поднялся на ноги. — Почему, собственно, я должен объяснять тебе это? — Он снова указал на Джареда пальцем. — Извинись перед сестрой. Можешь сколько угодно не доверять мне и не любить меня, но ты обязан уважать свою сестру, как бы она себя ни вела. Если бы не она, ты бы до сих пор болтался по помойкам.

Он вышел из-за стола, и Джаред надеялся, что он уйдет. Вместо этого Рокет остановился перед ним и, засунув руки в карманы брюк, посмотрел на него с высоты своего роста. Джаред невольно поежился, под ложечкой неприятно засосало. На лице Мильонни не было злости, но Джаред чувствовал, что он на грани. Его плечи были напряжены, скулы ходили ходуном, и юноша приготовился к удару, который наверняка разнесет его самолюбие в клочья.

Но вопреки его ожиданиям Рокет сдержанно произнес:

— Если ты думаешь, что Виктории нужны деньги, чтобы привлекать мужчин, ты просто болван, старина.

Джаред заморгал. В памяти вдруг всплыла похожая ситуация. Как это было: «Ты безмозглый болван»? Нет. «Лучше бы у твоей матери был выкидыш, чем давать жизнь еще одному никчемному существу»? Нет, слова Джона были так далеки от того, что ему приходилось слышать от своего отца, что он мог только моргать, как испуганный кролик.

Но когда ему удалось собраться с мыслями, чтобы ответить, Джон уже отодвинул стул и направился к выходу.

«Возьми себя в руки, возьми себя в руки, возьми себя в руки». Этот рефрен звучал в его голове, когда он, выйдя из комнаты, бросился вниз по лестнице, чувствуя, как еле сдерживаемый гнев разливается по его жилам. А он так старался. Он старался изо всех сил. Но Боже праведный! Что делать, если он не мог сдерживать себя, когда Виктория была рядом? И что хуже всего, он едва сдержался, чтобы не наброситься на ее брата!

— Прекрасно. — Он резко открыл дверь в свою комнату. — Я превращаюсь в своего дорогого папашу.

— Я сомневаюсь в этом.

Джон поднял голову. Виктория сидела в другом конце комнаты на кресле, обтянутом полосатым шелком; грациозно выпрямив спину, закинув ногу на ногу, она болтала одной ногой в воздухе. Господи, он был настолько потрясен происшедшим, что не сразу заметил ее.

— Напрасно, — проговорил он, и хриплый смех вырвался из его груди. — Теперь ты знаешь, что когда-нибудь ничто не сможет удержать меня… Я был лучшим из лучших и горжусь этим. А сейчас дизайнер кукольных домиков и парень семнадцати лет от роду могут устроить мне разнос без особого труда. Кто дальше — Эсме? Она поставит меня на место?

— Просто ты не должен думать, что обязан охранять нас. Да, не должен. Особенно после разговора, который только что имел с Джаредом.

Он холодно посмотрел на нее.

— Послушай, ты считаешь, мне нужно сидеть сложа руки?

Она не шевельнулась, потом с тихим вздохом произнесла:

— Не очень хорошо получилось с Джаредом. Я сама улажу это.

Он коротко рассмеялся, не скрывая своего изумления.

— Нет. Нехорошо позволять ему обсуждать нас. Как я сказал, я не привык к подобным вещам.

— Если вернуться к тому, каким ты был тогда в Пенсаколе, как бы ты описал себя? Робот, специализирующийся на разведывательных операциях?

Он и вправду был таким болваном? Возможно. Поскольку то, что ему приходилось делать тогда, не подлежало огласке, он коротко кивнул.