Горячий шоколад (СИ)

— Я ненавидела первые пару месяцев в Штатах, — решила она начать именно с этого, — меня бесило всё, начиная от местности и людей, заканчивая климатом и универом. И хотя раньше, это было мечтой, но не такой, как оказалось в реальной жизни. Я думала, что буду наслаждаться атмосферой другой страны, духом университета. Мне всегда была интересна система американского образования, их безбашенные вечеринки. А по факту, я оказалась отрезана от всех, не имела возможности связаться ни с сестрой, ни с родителями… — тут она запнулась, — ни с тобой. Я так часто порывалась это сделать, но Матвей запрещал мне это делать. Никто не знал, где Горецкий. И даже связи отца Матвея не могли обнаружить этого ненормального. А пока мы не знали, где он — нельзя было подвергать себя и Дашу опасности. Нормально жить я начала, наверное, только по истечении полугода. Я завела себе друзей, стала ходить на вечеринки, полноценно заниматься учёбой. И в один из солнечных дней, какие в Аризоне постоянно, ко мне в комнату пришёл Матвей, и ошарашил новостью, что девушка, с которой он переспал на одной из вечеринок, оказалось беременна. Сперва, я подумала, что это шутка, но он не смеялся. Николь оказалась на редкость сучноватой и неадекватной. Она была из обычной среднестатистической семьи, но пронюхав где-то, чьим сыном является Лазарев, и какое его ожидает наследство — она сказала, что будет рожать, и он будет её содержать. Николь клялась, что сделает тест ДНК, и добьётся того, чтобы Матвей обеспечивал её и малышку на протяжении чуть ли не всей жизни. Мотя, пребывая в глубоком потрясении, пришёл ко мне. Я сразу же ему сказала плевать на всё, и срочно связываться с отцом. Ситуация была ужасной. Мы думали, как провернуть вариант с тем, чтобы вернуться в Россию, забрав малышку с собой. Ты не думай, мы не изверги, но мать из Николь получилась отстойная. Она пыталась курить наркоту в течении беременности, а что было после — я просто даже не буду говорить. Благодаря связям и хитрости, мы оформили Лекси по документам на меня, и пока Николь пребывала в глубоком угаре, сели на частный самолёт, и вернулись в Россию. Кир, всё очень сложно. Но война ещё не закончилась. И, — тут Крис запнулась, но всё же продолжила, — я и Матвей по бумагам официально женаты.

Кристина замолчала, видимо ожидала какую-то реакцию от меня. Но я был настолько в шоке, что не мог произнести ни слова. Ситуацию спас официант, который принёс наш заказ.

Отпив глоток кофе, я поднял взгляд на девушку, которая вся тряслась, видимо, сама этого не замечая.

— Кристина, — окликнул её, и она не смело подняла взгляд на меня. — Зачем ты хотела встречи со мной?

Слеза по её щеке одиноко скатилась, но она быстро взяла себя в руки.

-Я хотела сказать, что тогда, полтора года назад, я должна была с тобой попрощаться. Но, к сожалению, мне не позволили это сделать. Хотела сказать, что как любила тебя тогда, так до сих пор и люблю. Хотела сказать, что очень рада за тебя, и в курсе, что ты помолвлен с милой девушкой. Хотела пожелать вам счастья. Надеюсь, она не принесёт тебе столько боли, сколько это сделала я.

— Крис, — я прервал девушку, накрыв её руку своей ладонью. — Я тоже тебя любил. Но нам пора принять факт того, что не получается у нас любовь строить. Всегда будет тысяча препятствий, которые мы почему-то не в силах преодолеть. Я думаю, что ты большая молодец, раз решила помочь Матвею с его дочерью. Уверен, ты будешь прекрасной мамой вашей дочери, и хорошей женой.

Говоря все эти слова, боль в моей груди разрасталась до безумных размеров, но мы должны были отпустить друг друга.

— Прощай, Крис, — я обошёл столик, поцеловал её в щеку, и направился к выходу, не оглядываясь, по пути оплатив счёт.

Глава 43

Кристина

Смотрю удаляющемуся Кириллу в спину, и ком в горле стоит. И аппетитный круассан, лежащий на тарелке, не хочется даже есть. Кофе кажется не таким вкусным, а ведь это мой любимый. Почему так больно в груди? Кажется, что душа ноет… Но ведь, даже не известно, есть ли она, и где находится. А все почему-то знают, как она болит. И хочется задать логичный вопрос, как долго эта боль продлится? Ну не может же она быть бесконечной. Рано или поздно становится легче. Так почему мне легче до сих пор не стало?

Телефон на столе пиликает, оповещая о входящем смс.

«Крис, я на подъезде к клубу. Ты где?»

Следующая летит следом.

«У тебя всё в порядке?»

Делаю глубокий вдох. Я обещала Матвею помочь, и должна это сделать.

Через 15 минут я оказываюсь около клуба, в котором парень моей сестры празднует сегодня свой День Рождения. И хотя настроение совсем не праздничное, я должна там быть. Матвей, увидев меня, облегчённо выдыхает, и подходит ко мне.

— Крис, ты не отвечала, — попытался наехать на меня Мотя, — я же переживаю. Неужели так трудно ответить хотя бы просто, всё ок?

Когда я продолжаю смотреть сквозь него и не отвечаю на его вопрос, Мотя молча подходит ко мне впритык и крепко обнимает.

— Я так понимаю, разговор был тяжёлым.

Мой всхлип ответил ему вместо тысячи слов.