Горящее дерево (СИ)

Если кто-то из потенциальных покупателей подходил, то Ласиф с ним начинал разговор. Детально торговля на рынке Мармис выгладит так: лежит овечья шкура, если прохожий интересовался ценой, то Ласиф называл Стартовую цену — двадцать лит. Потенциальный покупатель делал вид, что разворачивается, не довольный ценой, тогда Ласиф делал скидку два лита. Человек снова разворачивался, Ласиф скидывал ещё два лита. Потом третий раз. Больше Ласиф скидку не давл. Четверо из пяти фыркнули и пошли дальше. Пятый же брал в итоге за четырнадцать лит. Классические продажи в восточном стиле. Весь процесс реализации всех привезённых товаров таким темпом займёт не менее недели. И все это время в Мармисе будет жить, есть и спать целых два взвода из Самих и проедать не малые деньги из тех, что заработают на рынке. Просто верх некомпетентности.

К полудню мне это порядком надоело, и я решил прогуляться по округе.

Рынок был огромным, и оказалось, что Самих досталось место, которое я бы мог охарактеризовать лишь словом на букву «ж». Основной народ бродит в другой части базара, и торговля там явно бойче. Интересно, кто выбирает место? Или всё зависит от платы Латинам. Надо будет спросить Ласифа.

Я шёл вдоль торговых рядов, где продавали всё, что может быть произведено экономикой раннего средневековья, ну или поздней античности. Столы с посудой из железа, керамики и дерева. Ряды с тканями и одеждой. Всякая нужная и не нужная утварь. Живые животные. Мясо и мясные продукты. Рыба. Сладости. Продавали местный фастфуд: хлебные лепешки, жареные финики. В центральной зоне рынка кроме торговцев были попрошайки, заклинатели змей в чалмах, уличные артисты. В одном из закоулков я даже обнаружил пару публичных домов.

Манера и способ торговли в основном ни чем не отличался от того что делал Ласиф, только зазывали покупателей активней.

Так то я по рынкам ходить не любил, но этот был необычный для представителя постиндустриального мира. Пока ходил, купил гостинцев моей новой семье. Затем вернулся к своим.

— Ласиф, а почему мы в этом месте торгуем, кто это определил?

— Латины. И по-другому никак. Куда определили, там и стоим.

— Печально. Ласиф, а если я весь товар продам за один завтрашний день? — поинтересовался я

— Это будет чудо, Андрей, — всем своим видом показывает Ласиф, что не верит в чудеса.

— Ну а если?

— Вернёмся тогда домой быстрее.

В итоге, я выпросил разрешения у Ласифа организовать процесс торговли по-своему на один день.

Все раннее утро я потратил на перекладку шкур, тканей, шерсти и бочонков, чтобы хоть как-то улучшить презентабельность. Потом из публичного дома пригласил самую симпатичную, что бы она в откровенном наряде просто стояла тут и улыбалась всем прохожим.

Далее, я попросил Ласифа последние два лита скидки со шкуры согласовывать со мной.

— А зачем? — как то с обиженным тоном спросил он

— Понимаешь, чтобы продвинуть продажи, нужно немного польстить тщеславию человека. Если последний раунд скидок он получает эксклюзивно, ну то есть типа только для него скидка и только сейчас, с позволения хозяина. Поверь, я буду согласовывать любую просьбу. Главное, чтобы он видел, как ты ко мне мчишься, — подмигнул я Ласифу.

— Ладно, — Переваривал услышанное мой коллега.

— Есть ещё один момент. Если клиент отказывается после третьего скидочного раунда, ты предложи ему шкуру бесплатно…

Возникла пауза. Ласиф слегка опешил.

— В смысле?

— Ну, понимаешь, человек самым примитивным образом падок на халяву, даже самый богатый. Поэтому, предлагай. Фокус в том, что он должен сначала за двадцать лит купить шкуру, а потом привести ещё друга или друзей, которые купят четыре шкуры. И потом мы ему вернём двадцать лит.

— А если не найдёт?

Я улыбнулся, похлопал Ласифа по плечу.

— Ну и прекрасно.

Следующий день сперва начался как обычно, но через пару часов полрынка уже хотели взглянуть на полуголую девицу, а вторая половина хотели бесплатную шкуру. Слухи здесь расползались как вирус ковида в толпе иммигрантов. Люди приходили воочию убедиться, потом видели толпу людей у наших «витрин» и подключались ко всеобщему ажиотажу. Пока я думал, что бы ещё сделать, всё было продано ближе к вечеру. Правда продолжали подходить люди с вопросами о халявных товарах, но наша охрана с ними решала все крайне вежливо.

Ласиф, наблюдавший за этим, спросил:

— А любой товар также можно продавать?

— Я думал ты умный, Ласиф. Тут под ногами мешки денег валяются, а их никто взять не хочет.

Видя реакцию Ласифа на мою последнюю фразу, понял что аллегория, ирония и сарказм не ведомы племени Самих.

После продажи имущества нужен был ещё день на покупку товаров, с чем нужно будет вернуться в деревню. И я решил с утра пройтись по окрестностям Мармиса, прогуляться к морю.

Базар находился на северной окраине. Его огороженная, и охраняемая латинскими войнами территория имела два прохода. Один, через который въехал наш караван. Второй — на противоположной стороне, он граничил непосредственно с городом.