Горящее дерево (СИ)

На второй день пути наш караван проходил мимо деревни, но мне на язык больше подходило слово «аул». Каменистые склоны холмов скрывали несколько домов, выложенные из плоских известняковых лепёшек под крышами из прутьев и соломы. Одинокий аксакал с пространным взглядом и длинной палкой провожал нашу процессию, идущую по дороге, по центру аула.

В начале своей спецоперации по освобождению я резко снизил порог боли охраннику, идущему сзади, путём сокращения производства естественного обезболивающего и он мог сгибаться в судороге даже от моего прикосновения. Через пару часов как печень модифицировалась, я повернулся к монголоиду и сжал его плечо. Охранника перекосило от боли. Я ему на языке Ханум однозначно намекнул, что или он просто остаётся в ауле вместе с хозяином или он будет чувствовать боль всегда. Первый вариант, я думаю, ему показался более приемлемым.

После я легко изменил Исула. Он все чувствовал, но не мог ничего сделать или сказать. Убивать его точно не за что было. Поэтому произвёл над ним действия с нервно-паралитическим эффектом. Его печень благодаря моим генным модификациям перестала блокировать вещество, разрушающее специальный гармон, который влияет на состояние сосудов и нервов, но ровно на столько, чтобы не привести к летальному исходу. Все названия мне попросту не известны, но я же не учился нигде, просто вижу.

Обездвиженного Исула я выгрузил в ауле прямо на обочине. Он там очнётся завтра, и я верну потом его состояние к норме. Далее я переоделся в марокканскую одежду: это свободный цветастый халат и белая чалма, частично намотанная на шею в виде шарфа и сел на верблюда вместо Исула. Двух других рабов я просто развязал, и те ломанулись по дороге в сторону Ашту.

И вот, я один остался из всего отряда, переодевшись и пересев на верблюда. Другие участники каравана абсолютно проигнорировали происшествие. Поэтому я спокойно отправился в Бейту уже свободным человеком.

21

Пейзаж вокруг постепенно менялся. Холмистые степи упирались в скалистые невысокие горы. Наш путь проходил через перевалы, по узким тропам вдоль обрывов и каньонов, местами встречалась буйная растительность, даже хвойные деревья, если рядом был источник влаги. На стоянку мы обычно спускались вниз, где, если не пересыхал, был небольшой ручей. Вообще, в целом, это была засушливая территория.

***

В один из вечеров, когда пора было искать место для ночлега, караван спускался к изгибу воды, текущей с шумом по дну ущелья. В какой-то миг верблюд оступился, и несколько камней скатились из-по д копыт с грохотом вниз. В это время я дремал. А что прикажете делать целый день, сидя верхом?

Потеряв равновесие из-за качнувшегося верблюда, я слетел вниз. Резкая боль дернула мой локоть на левой руке. Перелом, подумал я. Вспоминал ругательства на испанском зачем-то. С усилием воли я залез обратно на животное, хотя только с одной рукой было сложновато.

Отдышавшись, я погрузился в транс и отследил все события последних пятнадцати минут. Оценив причины и следствия, решил укрепить суставы у верблюда путём влияния на производство вещества, находящегося в соединении костей.

***

В один из вечеров, когда пора было искать место для ночлега, караван спускался к изгибу воды, текущей с шумом по дну ущелья. В это время я дремал. А что прикажете делать целый день?

Сладко зевая, я смотрел вниз. Вдоль тропы было много мелких камней. Не долго и оступиться, подумал я. Вспоминал испанские названия окружающих предметов зачем-то, наверно от скуки

***

Я ясно осознал перелом руки из другой версии реальности, но мой локоть был в полном порядке. Спустились к ручью. Я с моим верблюдом напились. Припасов Исула хватало для комфортного потребления без тени экономии. Люди разводили костры и готовились к ночлегу. Я, положив свою подстилку на землю, устроился возле своего очага и смотрел в темнеющее небо, где зажигались постепенно светлые точки.

На следующий день к полудню мы вышли из ущелья. Горы остались позади. Сразу за скалами мы вошли в пустыню, белые пески привалились к каменным стенам. Видимо тут были не слабые ветры. Верблюды спокойно шли по одним им видимой тропе среди барханов. Наверное, гигантская пустыня! Что-то вроде нашей Сахары. Я не сомневался, что главный проводник каравана нас выведет.