Горящий берег

После того как сестра Амелиана ушла, Сантэн прочла письма. Одно, от Гарри Кортни, содержало множество новостей из жизни Тенис-крааля. В конце под своей подписью он поставил отпечаток большого пальца Шасы и приписал: «Мишель Кортни — собственноручно». Далее шла толстая стопка листков, исписанная крупным неграмотным почерком Анны, который трудно было прочесть. Эти письма доставили Сантэн большое удовольствие.

Затем она вскрыла печать на письме мистера Абрахамса, последнем в пачке.

Дорогая миссис Кортни, Ваше письмо, а также сведения, полученные от доктора Твентимэн-Джонса, привели меня в невероятное изумление. Не могу найти слов, чтобы выразить восхищение Вашими достижениями и удовольствие, которое я испытываю ввиду вашей удачи. Однако не стану утомлять Вас поздравлениями и перейду непосредственно к делу.

Мы с доктором Твентимэн-Джонсом провели длительные переговоры с директорами и управляющими банка «Стандарт», которые изучили и оценили образцы и отчет. Банк согласен предоставить Вам заем на сумму сто тысяч фунтов из расчета пяти процентов годовых. Вы можете немедленно начать пользоваться этой суммой, причем мы решили, что это только стартовый капитал и в будущем Вам будут предоставлены дополнительные средства. Заем обеспечивается заявками на шахту Х’ани.

Доктор Твентимэн-Джонс встретился также с мистером Лотаром Делареем и подробно объяснил ему, что требуется на начальных стадиях развития Вашей собственности.

Мистер Деларей подписал контракт на проведение этих работ с выплатой пяти тысяч фунтов за оказанные услуги. Согласно Вашему поручению я подписал этот контракт и выплатил мистеру Деларею начальные 11 тысяч фунтов, в чем получил его расписку.

Сантэн просмотрела остальную часть письма, улыбаясь комментариям мистера Абрахамса: «Я послал Вам все, что Вы заказали. Однако меня страшно заинтриговали потребовавшиеся Вам две дюжины москитных сеток. Может быть, когда-нибудь Вы объясните мне, что Вы намерены были с ними делать, чем удовлетворите мое чрезвычайное любопытство».

* * *

Сантэн отложила письма, чтобы потом перечитать их, и послала за Лотаром.

Он сразу пришел.

— Сестра Амелиана заверила меня, что все в порядке, беременность развивается нормально, без осложнений и срок очень близок.

Сантэн кивнула и показала на стоящий перед столом складной стул.

— Я еще не поздравил тебя с твоим открытием, — сказал он садясь. — Доктор Твентимэн-Джонс оценивает стоимость твоей шахты в три миллиона фунтов. Уму непостижимо, Сантэн.

Она слегка наклонила голову и сказала ровным спокойным голосом:

— Поскольку вы теперь работаете на меня и в связи с нашими теперешними отношениями, правильное обращение в будущем — миссис Кортни. Употребление имени означало бы фамильярность, которой между нами больше не существует.

Улыбка исчезла с его лица. Он ничего не сказал.

— Хотите, чтобы я приступил немедленно, не дожидаясь родов?

— Немедленно, сэр, — резко сказала она. — Я лично присмотрю за очисткой туннеля, ведущего в долину; это станет первым шагом. Начнем завтра вечером.

* * *

К сумеркам все было готово. Тропу, ведущую наверх, ко входу в пещеру с пчелами, расчистили и расширили, и рабочие Лотара принесли связки древесины мопани и сложили поблизости. Пчелы в огромном улье как будто почувствовали угрозу, потому что, когда солнце садилось, его лучи светили сквозь облака мечущихся золотых насекомых и теплый воздух между утесами дрожал от гудения крыльев, — пчелы вились над головами потных рабочих. Если бы не москитные сетки, всех закусали бы.

Однако с наступлением темноты пчелы исчезли в глубине пещеры. Сантэн позволила подождать еще час, чтобы улей успокоился и уснул, потом негромко сказала Лотару:

— Можете зажигать дымокуры.