Горькие травы

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На следующее утро я спустилась на кухню, когда Нина Викторовна пекла блинчики, а Кирилл возился с поливалкой в огороде. И тут всё как-то сломалось. Нина Викторовна с жаром принялась мне рассказывать, что блинчики Кирюшенька обожает, а ещё мне нужно почаще варить ему борщ, да понажористей, на говяжьих косточках, вон какой богатырь вырос, питаться ему надо хорошо. И вообще заботиться о нём следует получше, работает много, устаёт. Любит, чтобы дома чисто было, пол следует два раза в день шваберкой протирать, утром и вечером. И никаких домашних животных, у него с детства аллергия на собак. Да и зачем животные, скорее жениться надо да деточек рожать, всё-таки я уже не молодая, а часики тикают, как бы выносить ещё, экология вон плохая. А как рожу, Нина Викторовна к нам и переедет — за внуками следить да за Кирюшенькой присматривать. Чай квартира у меня большая, двухкомнатная, всем места хватит.

Я хлопала глазами и рвала выданный мне блинчик, когда на кухне появился Кирилл и сел за стол. Нина Викторовна поставила перед ним стопку густо смазанных сливочным маслом блинов, вазочку со сметаной и, благоговейно сложив ручки, убежала в сад.

Я осторожно поинтересовалась у Кирилла, с чего это его матушка вдруг нас поженила, да ещё дала ЦУ, как рожать борщи и варить детей. На что Кирилл невозмутимо пожал плечами и подтвердил, что да, жениться нам надо. Мы не в том возрасте, чтобы по свиданкам и ресторанам скакать, пора определяться. Так-то же у нас всё хорошо. Я девка видная, образованная, проблем материальных и жилищных не имею. Бизнес мой, конечно, баловство, и бросать его надо, сколько я там зарабатываю, тысяч двадцать? Работать я не буду, он вполне в состоянии нас обеспечить, ему не нужна пропадающая не пойми где жена, зато нужна такая, которая будет дом содержать да рубашки стирать. Мужик же добытчик, а женщина — хранительница домашнего очага. И наследника надо, да. Обязательно. А если мне очень хочется в земле копаться, то вон, могу огород прополоть.

Кирилл впился зубами в блинчик, а я раздумывала, как бы так напомнить, что меня они спросить забыли. А замуж и дети в мои ближайшие планы ну совсем не входили. Может, и в неближайшие тоже. Может, и сам Кирилл в мои планы теперь не входил. А он ещё и попросил кофейку сварить, расправляясь со вторым блином.

Я даже переспросила: мол, кофейку сварить? Закивал, велел поторопиться и назвал заей. Едва удержалась, чтобы не спросить, не надо ли ему ещё и отсосать прям тут, но вместо этого поднялась наверх, взяла свой рюкзак и, помахав Нине Викторовне, в изумлении застывшей в зарослях укропа, пошла пешком на станцию.

Первый раз позвали замуж и сразу в качестве обслуги и инкубатора — какое позорище!

Кирилл звонил. Удивлялся. Не понимал, чего я вдруг психанула. Обещал кольцо, рассветы и туманы. Я обещала купить своим гениталиям очки, чтобы не натыкаться больше на таких патриархальных придурков, как он. Мы по-детски обменялись грубостями и расстались. Иногда я жалела, что не успела уточнить, внесены ли в список запланированных развлечений на свадьбе выкуп, тамада и драка.

Начало сентября выдалось ну очень горячим. Мне казалось, что я даже немного изменила мир, сподвигнув многочисленных школьников прийти на Первое сентября не с букетом гладиолусов, а с красивеньким цветочком в горшочке. Подготовка, правда, отняла все силы: я интенсивно продвигала идею в мамских сообществах в соцсетях, потратилась на таргетированную рекламу, а ещё и собирала все эти цветочки в горшочках. Но выхлоп был отличным, и в финансовом плане тоже.

Потом всё немного замедлилось, и у меня даже появилось время выспаться, почитать и впервые за месяц помыть пол — привет, Нина Викторовна.

Нечто подобное сентябрьской лихорадке удалось провернуть и в октябре на День учителя, но с меньшим размахом. Выяснилось, что за полгода цветочных продаж я заметно поисчерпала свой запас. Летом зелень разрасталась в геометрической прогрессии, только и успевай рассаживать да оформлять композиции, а с приходом холодов впала в ожидаемую зимнюю спячку. Качественное и здоровое растение было обязательной составляющей моего продукта, а то, что все мои цветы переродились из бывших претендентов на смерть, было моей личной отрадой. Я не хотела покупать голландские пустоцветы в гипермаркетах и выдавать их за свои родные травы. Максимум, к которому я прибегала в минуты самого жаркого спроса, — это помощь местных увлечённых тем же хобби цветоводов, выращивающих экзотику из семечек и тайно утащенных из поликлиник листочков. Я явно не подрассчитала собственные силы, и теперь мне нужно было замедлиться, проанализировать результаты, обзавестись новыми растениями и даже арендовать теплицу, что ли.

Впрочем, осенней хандре не удалось захватить меня, потому что я влюбилась.

В Надежду Алексеевну Коган.