Горький квест. Том 1

Сейчас пес напоминал Сергею о необходимости совершить утренний туалет.

— Ну, пошли.

Сергей поднялся, сунул в просторный карман рабочей робы полиэтиленовый пакетик и металлический совочек и сделал шаг в сторону. Филя стоял как вкопанный.

— Извини, — Сергей спохватился. — Гулять!

Пес с достоинством подошел и занял позицию у левой ноги. Они не спеша дошли до тротуара, вдоль которого тянулся зеленый газон. Филя снова остановился и вопросительно заглянул Сергею в глаза, мол, можно?

— Делать, можно! — разрешил Сергей.

«Делал-гулял» Филя быстро. Равномерно распределил содержимое мочевого пузыря между несколькими деревьями и столбиками ограды газона, место для серьезных дел не выискивал придирчиво, как некоторые собаки, использовал первое же, более или менее подходящее. Сергей совочком собрал отходы жизнедеятельности в пакет и выбросил в ближайшую урну. И в самом деле, удивительный пес — этот Филя! Наверное, физической активности ему и ночью хватает, а сейчас он понимает: время рабочее, разгуливать некогда, надо поскорее все сделать и возвращаться, службу нести.

— Как же тебя, такого умного, на улицу выкинули? — вслух говорил Сергей, снова усаживаясь на ступеньку крыльца.

Филя устроился рядом, у его ног, внимательно смотрел в глаза, слушал.

— Поверить не могу, что тебя просто выгнали за ненадобностью. Тебя же долго учили, воспитывали… Столько сил вложили! Только на одну кормежку по ползарплаты тратили, не жалели. Наверное, с твоим хозяином какая-то беда приключилась. Может, погиб… Или умер внезапно. А тебя никто не взял, потому что ты на вид очень страшный, тебя все боятся. Люди ведь не знают, что ты на самом деле умный. Ты на людей не обижайся, Филя. Они такие. Но и верить им тоже нельзя. Даже и лучше, что тебя никто не взял, а то попал бы в дом к какому-нибудь уроду… А здесь ты на свободе, и при деле, и при питании, и крыша есть, и любят тебя, ценят. Мы с тобой, Филя, одинаковые: я тоже за матрас и миску похлебки готов честно нести службу. Любую. А ведь совсем недавно все было по-другому. Ты жил с хозяином, который тебя любил, кормил, учил, лечил, а я жил с мамой, Геной и сестренкой, про карьеру думал, работу выбирал не первую попавшуюся, а такую, чтоб с перспективами и чтобы коллектив был подходящий, и оба мы думали по наивности, что так будет еще очень долго и что люди, которые нас окружают, — хорошие и порядочные. А теперь мы с тобой оба… вот тут сидим…

— С добрым утром, Сережа! С добрым утром, Филя!

— С добрым утром.

Зульфира, продавщица из рыбного отдела, которую все называли просто Зулей, скинула с плеч синий рюкзачок, достала пакет с едой, положила перед собакой изрядный кусок вареного мяса. Филя не шелохнулся.

— Кушать, можно! — звонким голосом скомандовала Зуля.

Мясо мгновенно исчезло. Как будто его никогда и не было.

Хорошо, что Зуля работает в утреннюю смену. Сейчас, пожалуй, еще рано, а вот часов в десять уже можно будет попробовать попросить у нее телефон. Как раз около десяти придет машина за тарой, Сергей отгрузится и заглянет на сайт. Если информация еще не появится, можно будет подкатиться к девушке еще разочек, после того, как разгрузит следующие доставки.

Машина, которая должна увозить пустую тару, задерживалась, Сергей начал злиться, но ослушаться директора и уйти в торговый зал не смел: та предупреждала, что транспорт перевозчика не должен простаивать у магазина ни одной лишней минуты, иначе водители пожалуются и магазин оштрафуют, там такие порядки.

Подойти к Зуле удалось только в начале двенадцатого. Девушка без колебаний протянула ему свой телефон, Сергей быстро набрал адрес сайта и впился глазами в экран. Есть! Он успешно прошел собеседование и приглашается на второй отборочный тур. Ура!

* * *

Мне было трудно. Уже много лет я составлял расписание своей жизни с учетом возможного приступа мигрени, никогда не планируя двух мероприятий или встреч подряд. Напротив, на всё, что возможно, я резервировал два времени с интервалом в двое-трое суток. Например, договариваясь о встрече, я предупреждал: или во вторник, или в четверг, и не обижайтесь, если за час до встречи во вторник я позвоню и все отменю. Меня за это не любили, кто-то считал чудаком, кто-то сердился и не хотел иметь дела со мной. В сущности, отменять назначенные дела приходилось не так уж часто, львиную долю из них я ухитрялся втискивать в первые же после очередного приступа три-четыре недели. Но случались и накладки, причем порой весьма неприятные.

Все изменилось после знакомства с Энтони, бывшим Антоном, сыном Уллы, то есть в прошлом — Ульяны, и внуком Зинаиды Михайловны Лагутиной. Энтони действительно работал над изучением мигрени и, вопреки моим ожиданиям, весьма преуспел. Его научные изыскания позволили ему получить грант на разработку препарата, дающего возможность почти на сутки блокировать развитие приступа.