Горький квест. Том 1

– Ну что ж делать, милая моя, – развела руками Надежда Павловна, – в те времена все так ходили. Ты стельки свои почему не привезла? Вставила бы их сейчас – и ходи как королева.

– Какие стельки?

– Ортопедические. Что ты так смотришь? Нету, что ли?

– Нет, – призналась Наташа растерянно. – Я даже и не знала про них. А зачем они?

– Ох ты, господи, – вздохнула буфетчица. – И как вы выживаете? Ничего не знаете, ничего не умеете. Ладно, я тебе потом расскажу, а сейчас спать пойдем.

Наташа огляделась. В этих двух комнатах она не видела ни одного спального места. Может быть, есть еще одна комната, которую она с перепугу не заметила? Надежда Павловна перехватила ее растерянный взгляд и усмехнулась.

– Здесь у нас пищеблок. Столовая и буфет. Если не хочешь сама готовить – приходи, здесь подадут, но в ассортименте советского общепита. Решишь сама готовить – тоже сюда приходи, тебе продукты выдадут, но не любые, как сейчас, а только такие, которые в те времена были доступны. В большой комнате у нас буфет и столы для питания участников. А здесь, в запроходной, подаем сотрудникам. Чтобы все было как положено: для руководства во всех столовых были отдельные залы, начальники с простыми людьми за одним столом не сиживали, да и меню для них поинтереснее старались сделать. Эта квартира – «трешка», здесь есть еще одна комната, отдельная, в ней продукты хранятся. А жить мы с тобой будем в другой квартире, рядом, на этом же этаже. Она поменьше, но ничего, разместимся.

По сравнению с «пищеблоком» соседняя однокомнатная квартирка показалась Наташе совсем маленькой и тесной. Ей хотелось задать Надежде Павловне множество вопросов, но день выдался таким длинным, таким трудным… Она быстро приняла душ и забралась в постель, уже сквозь сон слыша, как Надежда укладывается и ворочается на диване, до которого, казалось, можно достать рукой. Впервые за много лет Наташа перед сном не слушала свои любимые песни. Но об этом она даже не успела подумать, провалившись в глубокий крепкий сон.

* * *

Я не ложился спать, ожидая Назара, уехавшего в аэропорт встречать двух последних участников. Точнее – участниц. К временному своему жилищу я успел привыкнуть, хотя не могу сказать, что оно мне нравилось. Тянущиеся вдоль плинтусов и вертикально по стенам провода, прикрепленные скобочками, вызывали недоумение: неужели в те времена, когда строился этот дом, не знали о скрытых проводках? Наверное, и впрямь не знали. Ванная и туалет казались крошечными, даже в отелях, где я за всю жизнь проводил дни множество раз, они были просторнее. Мебель выглядела уродливо и убого, но Галина Александровна, осмотрев все выбранные нами и оборудованные Юрой квартиры, уверенно заявила, что все правильно, именно так и обставлялись жилища в семидесятые годы.

С поселком нам повезло. Городские и областные власти затеяли административную реформу, в результате которой и озеро, и поселок оказались присоединенными к городу. Пространство между городом и озером решено было застроить новыми домами, куда переселить жителей поселка, сделав их горожанами, сам поселок полностью разрушить и создать на его месте чистую курортную зону с коттеджами, пляжами и всей инфраструктурой, необходимой для отдыха и оздоровления. Разумеется, больше половины земли, сильно подскочившей в цене, будет продано частным застройщикам, но на эти деньги можно будет оборудовать и что-то для муниципальных нужд, для обычных граждан, желающих провести уик-энд или отпуск на берегу красивого и пока еще не отравленного сточными водами озера.

Новый дом в черте города построили с размахом: многоподъездный и многоэтажный, предназначенный для переселения в него жителей сразу десятка старых пятиэтажек, образовывавших в поселке целый микрорайон. Переезжать люди не торопились, особенно семьи с детьми-школьниками, ждали окончания учебного года, да и с детскими садами не так все просто: на «городской» стороне новый садик еще не построили, а возить каждый день малыша в поселок мог себе позволить только тот, у кого есть машина, потому что маршрутка ходит нерегулярно и добираться на ней много дольше. Все эти детали объяснял мне Андрей Сорокопят, приложивший немалые усилия, чтобы полностью освободить хотя бы один дом. От съехавших жильцов оставалось довольно много старой мебели и оборудования, и все это мы использовали в своих целях, дополнив недостающим.