Горький мед

Разговор был трудным для обоих. Это была не радостная встреча одноклассников, которые вспоминают школьные годы, умиляясь юношеским проказам, и делятся своими успехами и достижениями. Никите тяжело было рассказывать о последнем годе своей жизни. Прошлой осенью, на очередных автогонках, его машина неожиданно на полной скорости сошла с трассы и, перевернувшись в воздухе и ударившись о землю, взорвалась. Никиту выбросило из машины до взрыва, и отделался он на первый взгляд легко: сотрясение мозга, перелом ноги, глубокая рана на лбу, но получил при этом серьезную контузию, нечто вроде затяжного психического шока, и с тех пор при попытке сесть за руль его охватывает дикий, панический страх, парализующий конечности и вызывающий слабость и тошноту. Врачи разводят руками, не исключая возможности избавления от этого страха, но и не гарантируя быстрого и полного излечения.

Так Никита лишился любимой работы, без которой жизнь потеряла для него всякий смысл и интерес. Не имея никакой другой специальности, он, чтобы прокормить семью, перебивался случайными заработками, ремонтируя машины, пока не устроился автомехаником в «Автосервис». Но работа эта была ему не по душе, грызла постоянная тоска по любимому делу. Кирилл, как никто, мог понять состояние друга, потому что и сам не представлял жизни без своей работы, поэтому, хорошо зная характер Никиты, не удивился, что, устав бороться с тоской и отчаянием, тот стал крепко выпивать.

Кончилось все тем, что его уволили из «Автосервиса». Тут-то и подвернулся ему Вовчик, с которым он служил в Афганистане. На встречи с «героями Афганской войны» Никита никогда не ходил и вообще не любил вспоминать то время, казалось, он даже старался забыть о своем участии в той войне, чем многие другие, напротив, очень гордились.

С Вовчиком они случайно столкнулись в метро. Тот искренне обрадовался неожиданной встрече и предложил выпить по этому поводу, от чего Никите отказаться было слишком трудно.

Засидевшись у Вовчика до полуночи, вспомнив погибших друзей и кровавые стычки с «духами», выпив две бутылки водки, они заговорили и о насущном. Вовчик внимательно выслушал скупой рассказ Никиты об автокатастрофе, превратившейся в катастрофу всей его жизни, и предложил свою помощь. Сам он работал, по его словам, «на одного барыгу», охранял его офис и выполнял время от времени необременительные поручения по вытряхиванию денег из обнаглевших должников. Шефа своего он, как ни странно, в глаза ни разу не видел, дело имеет только с его помощниками, а так работа не пыльная, и платят дай Бог каждому, нигде сейчас столько не заработаешь. «Я имею в виду честным путем, конечно», — добавил он, выразительно посмотрев на Никиту. Вовчик пообещал похлопотать о Никите, он знал, что шеф очень уважает «афганцев», считая их самыми храбрыми, опытными и неподкупными работниками.

Так Никита оказался на службе у режиссера и тут же получил задание во что бы то ни стало выйти на след Ираклия с Николашей. Чем Ираклий так досадил режиссеру, Никита поначалу не знал, но из отдельных фраз своего напарника по кличке Малыш при его телефонных переговорах с шефом догадался, что у Ираклия находятся какие-то важные бумаги и видеокассеты и, если они попадут в руки определенным людям, это будет равносильно смертному приговору режиссеру и всей его братии. Еще Никита понял, что если шеф кого-то и боится в этой жизни, то, пожалуй, только этих самых людей, кому Ираклий может направить кассеты.

Поначалу Никите казалось, что все это довольно безобидная игра, ведь даже пистолет у Малыша был не настоящий, а газовый, с липовым глушителем. Так, игрушка для детей. Новая работа напоминала ему подчас приключенческий фильм, где он выступал уже не в качестве трюкача-каскадера, а имел свою роль, пусть маленькую, эпизодическую, зато требующую не простого заучивания текста, а максимальной отдачи, смекалки, готовности к любым непредвиденным ситуациям.

Но вскоре погиб в перестрелке Вовчик, и шеф через Малыша передал Никите, чтобы тот «не дергался и не вякал», иначе не видать ему ни жены, ни детей. Вот тут-то до Никиты наконец дошло, что он здорово влип и что фирма по операциям с недвижимостью была лишь прикрытием для крутой мафиозной группировки. Не на шутку испугавшись, не за себя, а в первую очередь за безопасность своей семьи, он повел переговоры с шефом через одного из его помощников. В итоге тот согласился отпустить Никиту, но не раньше, чем получит информацию о местонахождении Ираклия.

И в результате поисков, включавших предположения и расчеты, осторожную слежку, вынюхивание и запугивание, изнурительное сидение в засаде, они с Малышом эту информацию добыли.

От резкого телефонного звонка Ольга вздрогнула и упустила петлю. Отложив вязанье, прошла в прихожую, сняла трубку.

— Олюня, привет! — раздался знакомый голос. — Ну как ты там? Что делаешь?

Светка старалась говорить легко и непринужденно, как прежде, но в интонациях ее голоса и даже в паузах чувствовалась скованность и настороженность, словно она боялась сказать что-то не то.