Город

– Нам надо попасть в казармы Четвертой Имперской. – Барт стал озираться, словно нужное здание должно было вот-вот появиться. – Они во дворце… Им заступать с полудня… Надо попасть туда, пока их не развели на посты!

– Мы эти казармы никогда не найдем… – только и сумела пробормотать Эм, в изумлении глядя на старика.

– Надо попытаться! – зарычал он в ответ.

– Нам надо спасаться! – настаивала она. – Надо выбраться отсюда и спрятаться!

На самом деле ей хотелось сказать совсем другое. «Куда тебе возглавлять армию! Ты же на ногах не стоишь! Они только посмеются, а то и убьют тебя за нахальство…» – вот что ей хотелось сказать.

Однако вслух она лишь повторила:

– Надо найти выход наружу. Потом залечь и ждать темноты. И тогда, может быть, мы доберемся…

– Куда, солдатик? – спросил Бартелл. Голос прозвучал жестко, да и в лице проявилось что-то от человека, водившего в бой войска. – Что бы сегодня ни произошло, я все равно не увижу, чем кончится дело. Я это печенками чую… Если Фелл убьет Ареона, в Городе воцарится хаос. Понадобится сильный человек, способный всех возглавить, такой, чтобы армии опять зашагали в ногу. Может, это будет Марцелл… Боаз… еще кто-то из полководцев… не знаю уж, кто там сейчас на какой должности. Может, даже и Фелл, если останется жив. Но пока все будет вариться, я в сторонку не отойду. Ты – другое дело. Оставайся здесь, для тебя тут вправду может быть безопасней. Ты у нас мастерица прятаться в темноте… – Прозвучало это почти как оскорбление. – Но что до меня, я пойду в Цитадель и вверю себя воле богов!

– Хорошо сказано, друг мой, – прозвучал голос.

Эмли так и попятилась: из темного тоннеля прямо к ним шел молодой солдат, рослый, мускулистый, вооруженный очень острым мечом. Говорил, однако, не он, а другой человек, шедший за ним, – старый, с глубоко посаженными глазами и большими белыми усами на жестком лице. Он хромал и опирался на палку.

– Вот уж не ожидал встретить тебя здесь, Дол Салида. – У Бартелла вырвался вздох. – Ты тоже вознамерился меня убить?

– Я еще не решил. Хотя для безобидного отца юной стекольщицы ты успел нажить многовато врагов. Так это и есть твоя дочь Эмли? Она-то почему здесь?

– Она – смелое дитя. Хотела спасти меня от пыток в застенках.

– Воистину смелое. – Дол Салида с одобрением кивнул.

– Так что ты намереваешься предпринять, Дол?

– А ты что, Шаскара?

– И давно ты знаешь, кто я такой?

– Ты неплохо дурачил меня, старый друг. Признаться, я в смущении, ведь сбор информации – мой хлеб, а я и понятия не имел, что каждую неделю режусь в уркват с предателем Города!

– Предатель или нет – это с какой стороны посмотреть.

– Отнюдь нет, дружище. – Дол Салида покачал головой. – Всякий причастный к заговору против императора – предатель. Все просто!

– Город гибнет, – сказал старый полководец. – Из-за того, что верх в нем взяло зло. А я обязан сперва Городу, Бессмертному же – лишь во-вторых.

– А ты вполне уверен, что не ослеплен жаждой отмщения? – спросил почти дружески Дол Салида, прохромав поближе. – Я способен это понять. Бессмертный весьма неласково с тобой обошелся. Но суть от этого не меняется: он – император, и мы должны повиноваться ему. Стало быть, ты – предатель, а предатели подлежат смерти. – И он сделал знак юному воину. Тот поднял меч.

– Только дочку мою не трогайте, – с отчаянием произнес Бартелл. – Пожалуйста.

– Я позабочусь, чтобы с ней все было хорошо. – Дол кивнул. – Это не ее битва.

– Нет, – выдохнула Эмли и приготовилась метнуться под меч.

На что ей жизнь, если не станет Бартелла?

Каково же было ее изумление, когда молодой солдат вдруг перевернул свой клинок и протянул его старому полководцу рукоятью вперед, припав на колено прямо на грязный пол:

– Государь Шаскара! Вот мой меч, вот моя жизнь! Приказывай!

41

Нужно спуститься еще на уровень, – сказал Элайджа.

Согласно картам, которые он теперь хранил в памяти, имелся только один вход в Цитадель. Несомненно, были и другие, но тратить время на их поиски они позволить себе не могли. Известный же вход располагался с западной стороны дворца; на большинстве планов он был отмечен как «Порфировые ворота». Незнакомое слово накрепко засело в памяти юноши. Он все гадал про себя, что бы оно могло значить.

Он вел Индаро и Гаррета по длинному коридору. Двигались бегом: было ясно, что их занесло на какой-то из главных путей передвижения по дворцу, а значит, в любой момент могло дойти до драки.

Заметив по левую руку вход на лестницу, Элайджа помчался вниз. Воины не отставали. Спустившись, они услышали топот марширующих ног, и в поле зрения появился отряд десятка в два солдат.