Читаем Город Дождя полностью

подобное помогает переносить пытки. Мне представился утренний янтарный пляж с мягким

песком: ласковые, как руки матери, безмятежные волны омывали мои босые ноги,

освежающий бриз скользил по горячей золотистой коже и, словно молодой влюблённый,

играл с блестящими от солёных брызг волосами, вдали виднелись белоснежные паруса

кораблей, которые плавно скользили по дрожащей серебристой равнине моря, перенося

вверившиеся стихии жизни незнакомых, но отчего-то близких людей. Над головой

простиралось безбрежное ясное небо, где, словно на световом экране художником,

рисующим песком, изображались переменчивые облака; восхищённые глаза впитывали в

себя эту воздушно-белую лазурь, жмурились от сладостного удовольствия и ослепительного

приятно припекающего солнца. Я слишком глубоко погрузилась в эту новую желанную

реальность, поэтому сначала даже не поверила, что действительно вижу огромный огненный

шар, проступающий сквозь туманный привычный сумрак.

Едва первые солнечные лучи упали на площадь, вампиры и люди замерли в немом

потрясении. Они оставались бездвижными и тогда, когда всё наполнилось неожиданным и

невероятно истинным светом; затем, не произнеся ни слова, один за другим все они стали

исчезать, как иллюзорные тени, эфирные сны…Спустя несколько мгновений вокруг никого

больше не было. Потом, совершенно ясно услышав своё имя и поняв, что помню его, я

почувствовала, как медленно отрываюсь от земли и воспаряю верх, озарённая манящим

сиянием древней звезды.

Эпилог

– Что ты об этом думаешь? – спросила Дина, указав Александре на толстую папку, лежащую

перед ней.

Они сидели за столиком московского кафе на Большой Никитской, и обе выглядели немного

сонливыми. За стёклами больших окон поднималось утреннее солнце, совсем недавно

растопившее своими весенними лучами последний снег суровой и затянувшейся зимы.

– Ты слишком приукрасила Лексу и смягчила, – ответила Александра, с лёгким сожалением

взглянув на бледное лицо Дины, на котором ещё были видны небольшие шрамы.

Чувство вины до конца не покинуло её, несмотря на то, что теперь она знала: Дина не

умирала, не уходила из жизни добровольно, введённая в заблуждение и сбитая столку её

жестокой игрой – это была страшная авария, повлёкшая за собой клиническую смерть,

трёхмесячную кому и долгую реабилитацию. Однако, помня о прошлом, ей непросто было

простить себе эту игру с душой неопытной девушки – в то время сам лорд Генри

позавидовал бы её изощрённому коварству.

– Скажи, для чего ты решила написать о самоубийстве, когда можно было ограничиться

лишь аварией, и тем самым объяснить попадание твоей героини в иной мир?

Дина понимала чувства собеседницы и то, что, говоря о её произведении, Александре было

проще обсуждать всё это как повесть, не связанную напрямую с реальными людьми и

событиями, однако она всё же сказала:

– Потому что, когда мы с Сашей столкнулись с той машиной, я хотела умереть, – произнеся

эти слова, Дина заметила, что они болезненно отразились на Александре. – Я почти ничего

не выдумывала. Тот город, о котором ты прочла, я видела так же ясно, как сейчас вижу тебя.

Я была там. Не знаю, создали ли его механизмы сознания или он действительно существует,

но в одном мне не приходится сомневаться: я была там.

В целом Дине была чужда различная мистика, она ставила под сомнение любую новость,

которая относилась к этой туманной области. Однако иногда она замечала за собой странные

вещи, которые озадачивали даже её недоверчивого скептика. С самого детства с Диной

происходили вещи, которые она не могла объяснить – в основном, девушка видела, как она

стала называть это позже, “вспышки из будущего”: за несколько секунд до события, которое

должно было произойти в реальности, она видела его. Потом кто-то словно отматывал назад

плёнку, и Дина знала, что произойдёт или какие слова ей придётся услышать. Это случалось

нечасто, а когда происходило, она всячески пыталась найти этому обычное рациональное

объяснение. Но чтобы девушка себе не твердила, ей было хорошо известно – человек и мир

гораздо сложнее и неизведанней, чем люди привыкли их представлять.

– И всё-таки ты приняла эту жизнь. В чём было твоё спасение? Ты обрела веру?

Дина с задумчивым любопытством взглянула на маленький золотой крестик, который

виднелся в декольте платья Александры, и медленно покачала головой.

– Нет, но я поняла, что на свете существует столько миров, сколько и людей: каждый ищет

своё спасение и, как улитка, создаёт собственное убежище. Кому-то достаточно одной

надежды, а другому её катастрофически не хватит…Ни одна из религий мне не близка, а

придумывать удобного бога я не собираюсь. Не хочу быть зверем, но и ангелом тоже. Вадим

однажды сказал мне, что после смерти мы просто выключаемся, как пылесос, – это тоже

далеко от меня. Я говорю природе: “Спасибо, что ты вернула меня к близким и залечила мои

раны. Надеюсь, у тебя всё подчинено замыслу, поэтому принимаю дарованную тобой жизнь

и воспринимаю её развязку как неизбежный, но интересный сюрприз.

– Если бы ты знала, как я жалею, что познакомила тебя с Вадимом, – с грустью сказала

Александра.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже