Город-фронт

Форсирование Невы в полосах 136-й и 268-й стрелковых дивизий завершено успешно. Генерал Н.П. Симоняк поднимается на бруствер. На нем черная кубанка и черный полушубок. Все три его полка уже на том берегу. Скоро и сам Николай Павлович пойдет туда, как обычно, спокойный, чуть развалистой походкой. А звуки боя быстро удаляются по левобережью.

К нам на наблюдательный пункт приходят майор И. А. Гультяев и капитан Е.П. Гуляницкий. Они назначены руководителями строительства переправ для тяжелых танков и, конечно, беспокоятся.

Гуляницкому, подвижному, энергичному, уже не терпится начать укладку настилов:

— Разрешите приступить, товарищ генерал?

— Как, Станислав Игнатьевич, рискнем или подождем до темноты? — спрашиваю полковника Лисовского.

Тог задумался.

Заместитель командира 52-й бригады майор И. А. Гультяев, человек менее экспансивный, сдержанно говорит, что надо хотя бы часа два подождать, пока наша пехота очистит левый берег и выяснится, как ведет себя авиация противника.

Не всюду, оказывается, нам сопутствует удача. Первую неприятность узнаем по дороге на командный пункт 67-й армии от работника Инженерного управления капитана В.П. Андреева. Он рассказал, что в полосе 45-й гвардейской огневую систему противника подавить не удалось. В каменных зданиях рабочих городков уцелело много пулеметов. От их огня левофланговый полк потерял часть людей и задержался в первой отбитой у врага траншее. Из легких танков, переправу которых контролировал Андреев, два подбиты на самом берегу...

Еще труднее сложилась обстановка на левом фланге, под Шлиссельбургом. Там два полка 86-й стрелковой дивизии на самой середине реки попали под массированный минометный и пулеметный огонь противника. Командиру

дивизии В. А. Трубачеву было приказано отвести их обратно и готовиться к вводу в бой с плацдарма, захваченного Симоняком.

Вскоре на КП Духанова прибыл генерал Д.Н. Гусев — теперь опять начальник штаба фронта. Он передал последние указания Л. А. Г оворова о необходимости сполна использовать успех 136-й дивизии Симоняка и 216-й дивизии Борщева.

— Второй эшелон будем вводить в бой завтра, — предупредил Дмитрий Николаевич. — Поэтому следует ускорить наведение переправ для тяжелых танков. А еще,— Гусев посмотрел на генерала Духанова, — завтра надо ожидать сильных контратак противника. Уже отмечен подход его резервов. Нужно позаботиться об обеспечении открытых флангов.

Строительство танковых переправ я сразу же взял под свой личный контроль. Капитан Гуляницкий четко организовал эту работу. Бревенчатые щиты понтонеры подвозят на санях. За укладчиками идут сверловщики с электросверлами. Уложенные и закрепленные щиты тут же присыпаются снегом. Укладка ведется от середины реки одновременно к обоим берегам.

А река уже живет своей новой жизнью. Справа и слева от танковых трасс двигаются на левый берег автомашины, тракторы с орудиями, отдельные группы солдат. Плацдарм двух дивизий не очень велик, километра три по фронту и примерно столько же в глубину. Но звуки ночного боя кажутся уже далекими. Лишь изредка на нашем берегу или на льду разрываются снаряды.

Под утро на переправу приезжает Лисовский. Он сообщает, что батальон Соломахина действует в штурмовых группах дивизии Борщева. Там идут упорные бои.

— Помните маленького лейтенанта, у которого еще шапка на глаза лезла? — спрашивает полковник.

— Коля Богаев? Как же, хорошо помню. А что с ним? — встревожился я.

— С ним все в порядке. В бою роту принял. Когда командира убило, повел бойцов на штурм школы и взял ее. Много фашистов уничтожил, десятка полтора пленных прислал и две бутылки шнапсу с припиской: «На анализ».

Лисовский смеется: — А вот еще сюрприз. Специальный отряд майора Заввдчикова, оснащенный нартовыми собачьими упряжками, доставил на передовую противотанковые мины. Сдали груз по назначению, собралась в обратный путь — не тут-то было! Медики прицепились, говорят: «Раз, мол, у вас погонщиками собак работают девушки, значит; отряд санитарный». Камчатские нарты оказались очень удобны для перевозки раненых. Пришлось уступить.

Утром мы обошли большой участок левого берега, где еще сутки назад отсаживались гитлеровцы. Картина мрачная, но нам она доставила истинное удовлетворение. В траншеях и разрушенных блиндажах, на снегу и в грязных воронках лежат те, кто собирался справлять кровавый парад в Ленинграде и полтора года душил голодом женщин, стариков и детей.

Вот и здание школы, то самое, которое штурмовали саперы Коли Богаева. В стене зияющий провал — это сработал заряд взрывчатки. Вокруг следы гусениц танка. В самом здании — на полу, под лестницей, в коридорах, — бесчисленное количество трупов.

— Туда им и дорога! — непроизвольно вырывается у кого-то из командиров.

В ночь на 14 января позвонил Говоров. Второй раз он спрашивает, когда начнем переправу танков?

Командующий волнуется неспроста. Обстановка в центре прорыва усложнилась. Противник ввел свежие силы и контратаковал дивизию С.Н. Борщева. Полки его отошли, обнажив правый фланг 136-й дивизии, продолжавшей продвигаться вперед.