Город, где живёт магия. Трилогия

По коже пробежала холодная дрожь. Кароль отвёл взгляд. Разумеется, Шталь говорил о встрече с Богданом Гордеевым. И зачем вообще было на неё соглашаться? Но с Богданом ссориться тоже нельзя. Всё то время, что он пребывал в этой сфере, Дрозд вполне успешно лавировал, пользуясь своей дипломатичностью и стараясь не вставать на пути как у Мартина, так и у Гордеева. Иметь подобных врагов он не пожелал бы никому.

Шталь бросил взгляд на светящееся окно кафе, после чего схватил Кароля за локоть и потащил за собой так стремительно, что он даже не успел среагировать. Втолкнув его в переулок, Мартин убрал руку, но стоял по-прежнему слишком близко. Дрозд сжал кулаки, готовясь защищаться, но продолжал терзаться сомнениями — Шталь боевой маг, и едва ли получится дать ему достаточный отпор. Совсем близко находилась оживлённая улица с яркими предпраздничными огнями, гулом машин, голосами прохожих. Но здесь, в переулке, тускло горел всего один покосившийся фонарь, и желающих сворачивать сюда в вечернее время не наблюдалось.

— О чём тебе говорил Гордеев? — спросил Мартин.

— Ни о чём. Просто пообщались. Как с тобой недавно, — отозвался Кароль, очень надеясь, что его голос звучит вполне естественно, и никаких лишних эмоций наружу не прорывается. Ведь не будет же Шталь копаться в его голове. Или будет?

— Так-так, просто пообщались, значит, — усмехнулся собеседник. — Очень интересно. И никаких намёков на то, над чем Богдан собирается работать в ближайшее время?

— Ты полагаешь, он настолько не считает меня конкурентом? — сухо осведомился Дрозд. Слова Мартина прозвучали оскорбительно. Пусть Кароль не такой матёрый охотник за артефактами, как эти двое, то, что его не первый год допускают к соревнованию, тоже о чём-то говорит.

— Почему сразу такой вывод? — хмыкнул Шталь. — Может, ты просто заметил что-нибудь? Ты же у нас наблюдательный, всё подмечаешь, особенно, если это в твоих интересах…

Дрозд перевёл дыхание. Интонация Мартина оставалась спокойной, и не похоже было, чтобы тот собирался вот-вот накинуться на собеседника. Значит, Шталь пока не подозревает его в чём-то серьёзном. Просто интересуется Богданом. Только ли из-за соревнования?

— Куда он пошёл после кафе?

— Он не докладывал. Сказал, что его ждут в другом месте. Хотя…

— Что?

— Он говорил по телефону с человеком, к которому собирался поехать, — припомнив, сказал Кароль, надеясь, что сейчас подкладывает Гордееву не самую большую свинью. — С каким-то Александром Владимировичем. Не знаю, кто это.

— Зато я знаю, — произнёс Мартин. На его лице промелькнула задумчивость, тут же сменившаяся недоброй усмешкой. — Удачи.

Резко развернувшись, он тенью выскользнул из переулка.

Вероника

Я одёрнула рукава и подол короткого пальто, пожалев, что так легко оделась. Вечером стало ощутимо холоднее, мороз щипал за щёки, обжигал пальцы — перчатки я забыла. Ссыпавшиеся с ветки снежинки неприятно леденили кожу.

— Впервые вижу, чтобы носили два амулета, — задумчиво, словно разговаривая с самим собой, проговорил Богдан.

— Это всего лишь на время, — ответила я. Мне не нравился его взгляд, а любопытство, которое новый знакомый проявил, увидев браслет, настораживало. Я уже начала жалеть, что вообще решилась надеть его. Наверное, Дарий был прав, когда прятал амулет моей мамы в сейфе. Ведь не зря же его бывший начальник когда-то желал заполучить эту вещицу… Да и старший Воронич наверняка его узнает. Если мне с кем и хотелось поговорить о маме, которую я никогда не знала, то никак не с ним.

— А вы знаете, что рубины могут давать власть над низшими стихийными духами? — поинтересовался собеседник, и я в ответ покачала головой.

— Мне это не нужно.

Не глядя на него, я спрятала руки в карманы и быстрым шагом направилась к дому.

Дверь распахнулась, стоило мне к ней подойти. Прислуживающие в особняке Александра Владимировича люди напоминали мне сказочных помощников-невидимок. Внимательные, ловкие, предупредительные, они каким-то образом умудрялись всегда вовремя оказываться в нужных местах и оставаться незаметными. Вот и сейчас с меня мгновенно, едва коснувшись, сняли пальто, и предложили проводить в гостиную. Я сказала, что пройду сама и ненадолго задержалась перед огромным зеркалом в холле, в котором моё отражение казалось неестественно маленьким. Учитывая, что меня приглашали не на торжественный приём, я ограничилась простым чёрным платьем из тонкой шерсти и минимумом макияжа. Мои волосы, успевшие отрасти после стрижки, упрямо закручивались в локоны, а на носу и щеках, несмотря на время года, снова стали заметны веснушки.

— Вероника!