Город голодных теней (СИ)

В этом объятии она чувствовала его, как себя саму. Поэтому сразу уловила, когда сердце Влада перестало сумасшедше биться, сменив дёрганый ритм на более успокоенный. И нисколько не удивилась, когда спустя некоторое время он же сам отстранился от неё. Постоял так, опустив глаза, будто собираясь с мыслями, и Тася тоже не возражала просто постоять, слепо глядя на пустынный серый город. Слепо — и, как ни странно, насторожённо: что этот зеркальный город ещё выкинет? А потом Влад поднял голову, и она увидела его глаза, прояснившиеся, устремлённые через её плечо.

— Не надо, — негромко сказал он кому-то. — Оставьте её так.

Он убрал ладони с её плеч, и Тася смогла обернуться.

Дарья сидела прямо на асфальте — очень неудобно: сгорбившись, вытянула ноги вперёд — хотя в пространстве защитного круга Влада и так места было мало, — и чуть качалась. Присев на корточки, Тася заметила, что взгляд у неё мутный. И порадовалась, что женщина хотя бы не кривится от боли. Неплохо Саша научился целительствовать…

— Встань за мной, — сказал Влад, который хоть и выглядел пришедшим в себя, но явно был ещё не в форме.

Тася подчинилась, а он присел на корточки перед Дарьей. Сощурившись, он изучающе смотрел ей в лицо, в застылые глаза, которые не шевельнулись ни на голоса над головой, ни на движение напротив, а потом сказал:

— Алексей, дай трубку.

Не глядя, взял маленький факел, появившийся перед его лицом, и содрал затычку с «дула». Глаза Дарьи так и не сфокусировались на нервно затрепетавшем оранжевом лоскутке. Тогда Влад сам сел в «лотос» и поставил факел между собой и ею. Не обращаясь ни к кому лично, только сказал:

— Отдыхайте пока.

Но команда ещё некоторое время, притихнув, следила за ними двоими, словно образовавшими личное пространство, замкнутое от всех остальных. А потом… Тася всё-таки почувствовала последствия перерасхода энергии, которую отдавала Владу, — пусть ребята ей потом и компенсировали отданные силы. Элементарно захотелось есть. Живот бурчливо потребовал закинуть в него хоть что-нибудь съедобное. Тася, может, и постеснялась бы вытащить пожевать хоть что-то из рюкзака, но сбоку затаённо вздохнул Макс и шёпотом сказал:

— Вы как хотите, а я хоть кофе попью.

И зашуршал рюкзаком и бумагой в нём. С завистью поглядев на его бутерброд, вкусно и бесшумно уничтожаемый под кофе, остальные, помявшись (недавно же ели!), тоже вытащили свои припасы. От двоих, медитирующих на огонь, отвернулись, чтобы не мешать. Заодно наблюдали за улицами и особенно тщательно за домами.

— … Я тоже хочу, — услышали за спинами ломкий высокий голос — и чуть не засмеялись от радости при виде Дарьи, которая, глотая слюну, внюхивалась в запахи. — Вы кофе пьёте? Да?

— Держи, — сунул ей маленький термос Алексей. — Влад, ты как?

Влад поднялся на ноги из «лотоса» легко, без малейшего напряжения и помог встать Дарье, хоть она и проворчала, что сидя пить кофе удобней. Пока она, обняв ладонями термос, с удовольствием и порой обжигаясь отпивала горячий напиток, Тася внимательно оглядела её. Одежда в порезах и в пятнах, но, кажется, на общем состоянии раны не сказываются, не тревожат женщину. Взгляд на Сашу: тот тоже въедливо осматривает Дарью и постепенно расплывается в довольной улыбке.

— Мы не совсем правильно определились с охраной, — сказал Влад, допив свой кофе. — Забываем, что с нами новичок, который будет реагировать на происходящее не так, как реагировали мы, более-менее привычные. А значит… Дарья, почему ты ушла с двойником? Ты же слышала о них?

— Та женщина была не просто похожа на Тасю, — снова тоненьким, жалующимся голоском сказала Дарья. — Она слоями энергополя сияла, как Тася. Подошла сбоку и сказала, что двойник внедрился в нашу компанию и может убить меня, пока все смотрят за этими двумя. И предложила отойти в сторону. А потом, когда Тася обернулась к нам, она как крикнет: «Бежим!» Я испугалась и побежала.

— А почему остановилась? — не выдержала Тася.

— Та меня всё — Дарья да Дарья. А ты бежала и кричала: «Дашка!» Да ещё блином ругнулась. А я вспомнила, как вы говорили, что тени считывают мысли. Тень-то знала, что ты меня Дарьей зовёшь, но что Дашкой звать будешь, когда обозлишься, — об этом не подумала. Или не знала. Ведь у тебя в мыслях такого сначала не было? — поинтересовалась она у Таси.

— Нет, ты для меня всегда Дарья, — улыбнулась Тася.

— Ну вот, — пожала та плечами. — И я так примерно подумала про тебя. И ты всегда хорошо говорила, ни разу не ругалась. А ведь когда человек в чувствах, он может всяко ругаться. Я тоже блином иной раз ругнусь, как доведут…

— Э-э… Дамы, давайте вы дома обо всём поговорите, — вмешался Влад. — А пока надо бы идти к дому, где у нас первый найденный. Выходите.

Он дождался, пока все покинут меловой круг, — и собрал с него остатки энергии.