Город и рыцарство феодальной Кастилии: Сепульведа и Куэльяр в XIII — середине XIV века

Применение римских понятий к средневековым городским учреждениям имеет определенные основания. Именно в системе римской государственности впервые в западноевропейской традиции возник тип свободного самоуправляющегося города, а потому естественным образом в Средние века, особенно в эпоху рецепции^ commune, он воспринимался как эталонный[262]. В современном антиковедении не существует единого мнения относительно отличительных признаков муниципальной автономии[263]

. Однако, как представляется, наблюдения, выполненные исследователями за длительный период изучения феномена муниципального устройства, могут быть сведены к трем ключевым техническим критериям, т. e.: (1) административной автономии, основой которой являлось наличие коллегиального органа местной власти (курии), состав и функции которой четко определялись законодательно; (2) автономии в фискальной сфере — основополагающему аспекту античной муниципальной автономии в целом; (3) судебной автономии, впрочем, выраженной в античности (в отличие от Средневековья) крайне слабо, причем скорее в поздний, чем в ранний период истории муниципальных учреждений. Эти параметры римского муниципия задали систему координат в истории местного самоуправления в Западной Европе, прежде всего в рамках процесса рецепции римского (Юстинианова) права, ставшей неотъемлемым элементом распространения jus commune. В силу этого, хотя и не только, подобные характеристики могут быть применены и к свободному средневековому городу.

Однако, прежде чем раскрыть содержание указанных критериев, необходимо сделать три принципиальных замечания.

1. Распространение названных выше критериев римской муниципальной автономии на характеристику городов Средневековья ни в коей мере не означает смешения природы античных и средневековых городских учреждений. Известно, что автономную городскую общину римской эпохи составляли землевладельцы, для которых владение землей на ее территории было главным основанием для обретения права полноценного участия в муниципальной жизни. Вне этого фактора было невозможно обрести статус местного гражданина или «incola», лица, не обладавшего всей полнотой гражданских прав, но активно участвовавшего в жизни муниципия[264]. Соответственно, муниципальная юрисдикция римской эпохи естественным образом распространялась не только на территорию города, но и на прилегавшую к нему сельскую округу[265]

. Указанная закономерность в равной степени была характерна для всех типов римских автономных общин: муниципиев в собственном смысле слова (сообществ латинских граждан), колоний римских граждан и других, а также для позднеримских муниципиев после ликвидации этих различий в период, последовавший за изданием знаменитого «Эдикта Каракаллы»[266].

Природа автономной юрисдикции средневекового города была принципиально иной. Хотя города были тесно связаны с округой экономически[267]

, юрисдикция учреждений городского самоуправления никогда не распространялась за пределы собственно городской черты, границей которой была линия городских укреплений. Исключение составили лишь североитальянские города-коммуны, но и там «завоевание кондадо» произошло относительно поздно — не ранее конца XII — начала XIII в. Это отличие не было случайным. Верхушку городского населения в Средние века составляли представители торгово-ремесленных слоев. По своему образу жизни и роду занятий они не были первостепенно заинтересованы в землевладении как в источнике доходов[268]. Главным критерием полноправного статуса бюргера (в том числе и в Северной Италии[269]) стало не владение землей, а обладание домом или участком для его постройки непосредственно в городе.

2. Принципиальное различие природы античных и средневековых учреждений городского самоуправления проявлялось и в том, что в системе автономного статуса городов Средневековья особое место заняла судебная автономия. Ниже будет показано, что если античный город подчинялся судебной юрисдикции наместника провинции и его представителей на местах (черта, особенно выраженная в период Поздней империи), то и на долю городского судопроизводства оставался весьма узкий круг второстепенных дел (причем скорее административных, чем уголовных). Статус средневекового свободного города, как правило, начинался с оформления городской судебной юрисдикции, пусть и разделенной с королями и сеньорами. Поэтому характеристику автономного статуса городов Средневековья целесообразно начинать с характеристики их судебных прерогатив, а разговор об административной автономии вести уже после анализа особенностей автономий судебной и фискальной.