Город и звезды

– Немедленно. Вы уже готовы. Откройте мне свое сознание, как вы уже делали это прежде, и вы ничего не ощутите до тех пор, пока снова не окажетесь в Диаспаре.

Некоторое время Олвин молчал, а затем тихо произнес:

– Я хотел бы попрощаться с Хилваром.

Сирэйнис кивнула:

– Да, я понимаю. Я оставлю вас здесь на некоторое время и вернусь, когда вы почувствуете, что готовы. – Она прошла к лестнице, что вела вниз, внутрь дома, и оставила их на крыше одних.

Олвин заговорил со своим другом не сразу. Он испытывал огромную грусть и в то же самое время непоколебимую решимость не позволить, чтобы все его надежды пошли прахом. Еще раз взглянул он на поселок, в котором обрел известную толику счастья, на поселок, который ему, возможно, уже не увидеть снова, если те, кто стоит за Сирэйнис, все-таки добьются своего. Мобиль все еще парил под одним из раскидистых деревьев, а бесконечно терпеливый робот висел над ним. Несколько ребятишек сгрудились вокруг этого странного пришельца, но из взрослых никто, казалось, не проявлял ни малейшего любопытства к странному аппарату.

– Хилвар, – внезапно нарушил тишину Олвин, – мне очень жаль, что все так получается…

– И мне тоже, – немедленно отозвался Хилвар, и голос его дрогнул от сдерживаемого чувства. – Я так надеялся, что ты сможешь остаться здесь…

– Ты полагаешь, что то, что собирается сделать Сирэйнис, – это правильно?

– Не вини мать. Она только выполняет то, что ее попросили сделать, – ответил Хилвар.

Олвин не получил ответа на свой вопрос, но задать его снова не решился. Было бы непорядочно подвергать преданность друга такому испытанию.

– Тогда ты мне вот что скажи, – продолжал он. – Как твои люди могут меня остановить, если бы я вдруг попытался уйти от вас с нетронутой памятью?

– Это будет совсем нетрудно. Если бы ты сделал попытку уйти, они бы овладели твоим сознанием и заставили тебя вернуться.

Именно этого Олвин и ожидал, и это его не обескуражило. Ему страшно хотелось довериться Хилвару, который – это было совершенно ясно – сокрушался по поводу предстоящего расставания, но он не решился подвергнуть свой план риску. Очень тщательно, выверяя каждую деталь, он снова просмотрел единственный путь, который только и мог привести его обратно в Диаспар – на нужных ему условиях.

Существовал лишь один рискованный момент, на который нужно было пойти и который он никак не мог устранить, чтобы защитить себя. Если Сирэйнис нарушила обещание и в эти вот минуты читала его мысли, то все его скрупулезные приготовления оказались бы ни к чему.

Он протянул Хилвару руку, тот крепко сжал ее, но не мог, казалось, вымолвить ни слова.

– Пойдем встретим Сирэйнис, – предложил Олвин. – Я бы хотел еще повидать некоторых жителей поселка, прежде чем уйти от вас.

Хилвар молча последовал за ним в прохладу дома и потом – через входные двери – на улицу, в кольцо из цветного стекла, окружающее дом. Сирэйнис ждала их там, и вид у нее был спокойный и решительный. Она, конечно, знала, что Олвин пытается что-то утаить от нее, и снова мысленно перебрала все предусмотренные ею меры предосторожности. Как человек, разминающий мускулы перед предстоящим ему большим усилием, она произвела смотр всему, что было в ее силах предпринять в случае необходимости.

– Вы готовы, Олвин? – спросила она.

– Совершенно готов, – ответил Олвин, но в голосе у него прозвучало нечто такое, что заставило Сирэйнис внимательно посмотреть на него.

– Тогда лучше всего будет, если вы сейчас отрешитесь от всех мыслей, как вы это уже умеете. После этого вы ничего не будете чувствовать и ничего не будете знать до тех пор, пока снова не окажетесь в Диаспаре.

Олвин повернулся к Хилвару и быстрым шепотом, которого Сирэйнис не могла услышать, произнес:

– До свидания, Хилвар! Не тревожься. Я еще вернусь.

И снова обратился к Сирэйнис:

– Я не возмущаюсь тем, что вы намереваетесь совершить. Вы, бесспорно, верите, что это лучший выход из положения, только вот, с моей точки зрения, вы сильно ошибаетесь. Диаспар и Лиз не должны оставаться навечно разобщенными. Надо думать, придет такой день, когда они отчаянно будут нуждаться в помощи друг друга. Вот поэтому-то я и отправляюсь домой со всем тем, что мне удалось здесь узнать, и я совсем не думаю, что вам удастся меня остановить.

Он не стал дожидаться ответа, и правильно сделал. Сирэйнис даже не пошевельнулась, но он тотчас же почувствовал, что его тело перестает ему повиноваться. Сила, столкнувшаяся с его волей, оказалась куда более могущественной, чем он ожидал, и это навело его на мысль, что Сирэйнис, возможно, помогало огромное число людей. Беспомощно повлекся он обратно к дому, и на какой-то ужасный момент ему даже подумалось, что великолепный его план провалился.

Но как раз в этот миг брызнуло сверкание металлического корпуса и кристаллических глаз и руки робота мягко сомкнулись вокруг него. Его тело боролось с ними, и он знал, что оно так и должно себя вести, но борьба эта была бессмысленной. Земля ушла у него из-под ног, и на мгновение он увидел Хилвара, застывшего в совершеннейшем изумлении, с глуповатой улыбкой на лице.