Город костей

— Ты, кажется, не ночевала дома?

Илин, удивленно моргая, посмотрела на него. Потом сказала:

— Конечно.

Она еще не проснулась по-настоящему, хотя спать на крыше дома Нетты на обрывках циновок, которые считались слишком изношенными для жилых комнат, было не так уж неудобно, как могло показаться. Она ужасно устала; к тому же встреча с призраком, кажется, оказала на нее более сильное действие, чем она сама предполагала. Ее силы и ее способность видеть внутреннюю сущность всегда были невелики, но даже несмотря на это, она поняла, что неизвестное существо высосало из ее души изрядную долю. Это было нечто такое, о чем Хранители должны непременно знать. Может быть, когда все кончится, она расскажет новичкам-ученикам о своем опыте.

Все это вряд ли годилось для ответа Сеулу, все еще пялившемуся на нее сверху со все более каменеющим лицом.

— Где ты была? — требовал он ответа.

На этот раз смысл вопроса дошел до нее, и она почувствовала, как багровеет от гнева.

С растущим раздражением она подумала, насколько унизительна сама попытка объяснить Сеулу, взиравшему на нее с гневом отца или скорее обманутого мужа, что хотя она и провела ночь с Хетом, но они находились под более чем достаточным присмотром, что Сагай — достойный муж и отец, что Мирам и Нетта — женщины порядочные во всех отношениях, не говоря уже о том, что в доме всюду кишат дети и что она не может представить себе интимных отношений в переполненных людьми комнатах этого дома. И что в предрассветной тиши она проснулась, обнаружив какого-то ребенка, спавшего у нее под боком. И что мысль о чем-либо непотребном у нее даже не возникала до этой самой минуты, а теперь такая мысль касается лично Сеула, которому она от души желает совершить весьма непристойный акт с самим собой.

Голос Илин слегка дрожал, когда она начала:

— Ты не имеешь права…

Сеул даже не попытался читать у нее в уме и ошибочно принял дрожь в ее голосе за стыд.

— Мне известно, что ты снова вернулась на нижние ярусы вчера вечером. Гандин мне все рассказал. Ты не понимаешь, в какую грязь ты вляпалась с этим крисом. Если ты уже зашла так далеко, что… — Он с сожалением покачал головой. — Я понимаю, ты молода и, должно быть, излишне любопытна. Но ему доверять нельзя, а вступать с ним в такие близкие…

Илин была слишком зла, чтобы обдумывать свои слова.

— Мы почти отыскали одну из нужных нам древностей! — крикнула она. Ей было все равно, перебудит она весь дом или нет. — Все говорили, что это невозможно, а вот мы почти нашли ее! Это что — ничего не стоит?

По-видимому, это и в самом деле ничего не стоило, но Сеул, во всяком случае, уловил бешенство в ее голосе.

— Илин, ты должна успокоиться и выслушать меня… — начал он.

Однако она была вовсе не в настроении слушать что-либо, не начинающееся со слов «извини меня». Она обошла Сеула, но он схватил ее за руку. Тогда она толкнула его с такой яростью, что Сеул пошатнулся и дал ей пройти.

В слепом бешенстве Илин взбежала по лестнице. Когда она добежала до верхнего этажа, один из учеников сказал ей, что Риатен только что вернулся из дворца, так что ей пришлось дожидаться в приемной, бормоча под нос нечто сердитое, пока ночные тени не уступили место перламутру восхода. Наконец слуга откинул перед ней портьеру, и Илин вошла в тихую комнату, с радостью убедившись, что Риатен один, что он сидит за низким столом, а перед ним лежит нераскрытая древняя книга Выживших. Он поднял глаза и Улыбнулся ей.

— Вижу, у тебя новости.

— Да, мы немного продвинулись вперед.

Она с усилием изгнала Сеула из головы, села возле стола и стала рассказывать Риатену о том, что им удалось узнать. Она как раз дошла до смерти Раду и выводов Хета насчет Академии, когда Риатен прервал ее и вызвал одного из своих писцов.

Когда тот записал все поручения хозяина на покрытой воском табличке, Мастер-Хранитель сказал:

— Им потребуется некоторое время, чтобы заставить писцов Академии засесть за свои бумаги в такую рань, потом еще время, чтобы просмотреть нужные записи, но уже утром у тебя будут все необходимые данные.

— Отлично.

Риатен поднял глаза, чтобы встретить ее взгляд, — стеклянные, непроницаемые.

— А что ты узнала о нашем таинственном торговце древностями?

Это был вопрос, к которому Илин оказалась не готова. Она вспомнила то, что ей рассказывал Сагай, но это была история скорее самого Сагая, а не Хета. А что Риатена заинтересует тот факт, что Хет когда-то был одержим идеей убивать разбойников, она просто представить себе не могла. Другие же вещи, которые она узнала о нем, казались ей тоже чересчур банальными, чтобы заинтересовать Мастера-Хранителя. Девушка сказала:

— Почти ничего. В городе он живет уже довольно долго. — Она недоуменно развела руками. — По-моему, он таков, каким кажется.