Город костей

Он надеялся, что ученый окажется кем-то, с кем он имел дела, кем-то, кто поверит их предупреждению; хорошо еще, что это не окажется какой-нибудь надутый индюк, славящийся своим презрительным отношением к продавцам редкостей. Может, с Арад-еделком говорить будет легче.

Вооруженная клочком бумажки, Илин подошла к стражнику, стоявшему у ворот.

— Нам надо встретиться с ученейшим Арад-еделком. — Говоря это, она откинула полу мантии, показывая висящую на ее поясе боль-палку.

Смущенный страж поглядел на одежду Илин, вроде бы свидетельствующую о происхождении ее владетельницы из самых нижних ярусов, на Хета и Сагая, но калитку все же открыл.

Они оказались в небольшом дворике, где арки, выложенные белыми и голубыми изразцами, вели куда-то внутрь. Оттуда к ним вышел старый ученый, поспешно поправляя на лице чадру.

— Стражник, возникли какие-то проблемы?

— Нам надо поговорить с ученейшим Арад-еделком. Вот и все.

Улыбка Илин должна была успокоить его, однако старик взглянул на девушку исподлобья.

— Понятно. Он занят сейчас важнейшим делом, но возможно…

И тут же появился второй ученый, который так быстро подошел к ним, как будто они намеревались взять Академию штурмом. Его мантия и прочая одежда были богаче, чем у других, и он носил цепь из мифенина, что говорило о его высокой должности. Хет узнал его и внутренне поморщился. Это был Еказар, занимавший должность Мастера-Ученого последние десять лет. У Академии было много направлений деятельности, но Еказар занимался только изучением древних реликвий. Кроме того, он и старый Робелин никогда не соглашались ни в чем.

Еказар оглядел Хета с ног до головы, как будто подозревал его в омерзительнейшем деянии, и спросил у Илин:

— Что все это означает?

Тут Илин перестала улыбаться. Она сказала очень жестко:

— Я Хранительница из дома Мастера Риатена. Все, что мне нужно, несколько минут времени ученейшего Арад-еделка для короткого разговора, если это не составит большого труда.

Еказар попытался придумать причину, по которой мог бы отказать в просьбе, но не нашел и сдался с недовольным видом.

— Хм-м-м. Сюда, пожалуйста.

Он быстро провел их через двор, а старый ученый, который их встретил, плелся следом, как послушный слуга. Еказар недолюбливал Хранителей, поскольку Академия подчинялась непосредственно Электору, а Хранители были всего лишь придворными чиновниками, которые вряд ли имели право ставить под сомнение власть Мастера-Ученого в стенах Академии. То, что Илин появилась здесь с Хетом, тоже дела не улучшало.

Илин и ученый шли немного впереди. Идущий сзади Сагай спросил Хета:

— Что случилось с Илин?

— Ничего, — ответил тот. — Она просто притворяется.

Сагай этому явно не поверил.

Еказар провел их сквозь арку по широким ступеням короткой лестницы, а затем через целую серию двориков. Все здания тут были старые, каменные, их арки и наличники Дверей были выложены изразцами или мозаикой. Фонтаны преимущественно имели форму черепашьих панцирей или абстрактных изображений солнца, состояли из двух-трех ярусов, что свидетельствовало об их назначении скорее служить украшениями, чем обеспечивать потребности в питье или умывании; Академия получала деньги на пользование водой из дворцовых средств. Они прошли небольшую площадь с башенкой и часами в ней, почти такую же древнюю, как и сама Академия. Часы били каждый час, и на каждой из пяти галерей башенки появлялась процессия золотых и серебряных лун, солнц и других астрономических символов, которые кружились назначенное им время. Занимавший три этажа анкерный механизм считался самым точным механизмом этого рода во всех городах Приграничья. Он показывал фазы луны, годовое движение солнца и предсказывал наступление Высокого и Низкого сезонов ежегодно, но все это предназначалось только для ученых.

Ученики, которые читали или разговаривали в тени маленьких двориков, прекращали свои занятия и удивленно смотрели вслед Илин и ее спутникам. Среди учеников были мальчики-патриции в чадрах и юные патрицианки, украшенные драгоценностями и в красивых кафтанах, но в большинстве своем это были дети торговцев с Четвертого яруса.

«Как давно это было», — думал Хет. Когда-то он был тут такой привычной фигурой, что почти никто не обращал на него внимания. Он заметил, что его партнер смотрит по сторонам с огромным интересом. Ведь именно такую жизнь должен был бы вести Сагай как член Гильдии ученых Кеннильяра. Сагаю все же удалось сделать несколько работ для Академии, когда он прибыл в Чаризат, но большая часть тех поручений, которые могли передаваться в руки лиц без гражданства, доставались ученикам Академии, а потому на редкие и небольшие комиссионные Сагай содержать семью не мог. Хет спросил:

— Тоскуешь об этом?

— Время от времени, — признался Сагай. — Но после восторгов и волнений, связанных с торговлей древностями, такая жизнь теперь показалась бы мне пресной.