Город мертвой ночи

— Не может. Они пытаются бороться.

Сергей немного повеселел, чувствуя хоть какую-то поддержку со стороны друга.

— Значит, мы сейчас немного посидим. А потом пойдем туда. За знак. И может быть, нас там встретят! Там уже все нормально! — Воодушевленно произнес Сергей.

— Да. Мы будем идти.

Голос Валерона был спокойным, усталым, странным. Максимов сразу же почувствовал тяжкое ощущение. Грусть, ночная тоска по тому, что давно закончилось… Полное нежелание жить одолело его.

Он посмотрел в бездонное небо и сразу же опустил глаза вниз. Здесь что-то явно не то. Весельчак и придурок (в хорошем смысле слова) Валера сейчас был совершенно не таким как раньше.

Почему он не обрадовался старому товарищу? Почему он не поделился своими пусть даже самыми ужасными впечатлениями? Почему он не рассказал о себе? Хотя бы о том, как он впервые столкнулся с кошмаром? Неужели вся эта нечисть смогла высосать его душу?

Какой-нибудь человекоподобный зверь впился ему в грудь. Почему именно в грудь? Кто вообще сказал, что душа находится в этой самой груди? В голову. Нет. Там все заполнено мозгом. А душа и мозг — два явно не совместимых понятия.

Да какая теперь уже разница? Главное, что с Валероном что-то не так. Но он ещё жив. А значит, не все потеряно.

— Ты какой-то грустный, — произнес Сергей вслух.

— Веселья давно нет. Оно закончилось на полках.

— Да. Я тебя понимаю. У самого такая же фигня.

Сергей снова замолк. Слова прилипали к нёбу и не желали добровольно сваливаться с языка. Тут Максимов увидел грязную лужу, расположенную на пяточке асфальта перед лавкой.

Вода в ней была совершенно черная. Напоминала по цвету краску. Но самое странное, что из этой воды, предположительно проходя каким-то образом через асфальт, выбирались на простор осенней ночи живые твари небольшого размера.

Причудливые и до боли пугающие. Нечто среднее между огромными червями и ожившими человеческими кишками. Черные, скользкие, имеющие пару-тройку своеобразных отростков, служащих конечностями.

А на конце главной конечности-головы присутствовало скопление мелких зубов. Причем глаз, носа, рта в привычном нам понимании, у них явно не наблюдалось.

Эти потусторонние особи медленно вылезали из лужи и темных закоулков. Они цепляли зубами небольшие камешки, ползали и бегали в хаотичном порядке, пытались изучать обстановку. Примерно так ведут себя многие мелкие грызуны, если их выпустить в поле.

На глаза Сергея накатили слезы. Душевная боль достигла своего решающего пика.

— Боже мой, Господи, Валерон! Я чертей вижу… Или я не знаю что это вообще! Будто внутренности живые с ногами ходят! Умоляю, пошли отсюда! — Простонал он, обращаясь к другу.

— Это не внутренности, — холодно отозвался Валерка. — Это Пальцы. Они не приятные на вид, но никого не трогают. Их пугаться не стоит.

Сергей кивнул головой, протирая глаза. Буквально в паре метров от него суетились мелкие существа, вызывающие глубокий ужас. Даже в самом страшном кошмаре нельзя было представить таких отродий. А тут они были наяву, словно так и надо.

При этом уродцы пищали, спешили, изгибались под разными углами. Многие из них были довольно тучные на вид и откормленные.

— Что с ними такое? — Спросил Сергей. — Они веселятся? Им здесь нравится?

— Пальцы… Они родились здесь. Их не интересует другая участь. Они умудряются найти радость даже в грязных лужах. Так уж они устроены.

Темнота была со всех концов света. Небо клонилось все ниже и ниже. По сторонам стояли мрачные истуканы домов. А внизу на асфальте шевелилась инородная раса, проникшая сюда не иначе, как из самого ада.

Но все это не так сильно угнетало Сергея по сравнению с тем, что он увидел вдали. Чтобы хотя бы немного оправиться от страха, он взглянул за дома подобно тому, как это делал Валерон.

Там, в каком-то подсвеченном пространстве можно было угадать очертания малоэтажных строений. Старый микрорайон, наполненный пресловутыми пятиэтажками.

По этому микрорайону на окраине бродило нечто кошмарное, мерзкое, убогое. Это было что-то среднее между огромным осьминогом и пауком.

У него можно было различить голову, которая буквально раскрывалась пополам. Голова спокойно приближалась к строениями, которые были примерно с это чудовище, и откусывала большие, бетонные куски от крыш, будто экскаватор.

До детской площадке долетал только еле слышный треск и скрежет. Погрузившись в свои мысли, его можно было вообще не услышать. Но парень видел, что является источником такого звука. И теперь претворяться глухим он просто не мог.

— Валерка, там тварь с торговый центр размером. Дома пожирает. Что это за гребаное дерьмо… Что здесь творится вообще, Боже… я так больше не вынесу!!!

— Это Многоногий, — холодно отозвался друг Максимова, не обращая на страдания последнего никакого внимания. — Он поедает дома на окраине города. В центр никогда не идет. Поэтому с ним никто толком не борется. Ты тоже представь, что его нету…