Город на границе Снов (СИ)

Вот теперь я начал понимать. Вера людей… может создать что-то в том мире, если она четко направлена на какой-то образ.

— Боги? — понял я.

— Да, — опять кивает он. — Сложно сказать, чисто ли Боги — это придумка человека или же во Сне всегда обитали какие-то могущественные сущности, которые приняли облик того, чего желали люди. На эту тему давно идет спор между учеными, но так или иначе, с приходом человека и его верой, в том мире вечного хаоса начали возникать Боги, как существа стабильные, неподверженные уничтожению окружающей среды, наполненные мыслями и целенаправленными желаниями людей — тех, кто в них верит. Ну и, как и любые обретшие самосознание или четкий образ существа, они тоже хотели продолжать жить и становиться сильнее. А потому усиливали веру к себе, начали из Сна влиять на реальность. И чем больше вера, тем они сильнее.

— И Боги что-то сделали?

— «Бог» — это элемент стабильности в океане хаоса, а потому такое существо начало стабилизировать пространство вокруг себя, так появились островки стабильности. Ты знаешь эти места под разными именами.

— Рай, Ад, Олимп, Асгард, — хмыкнул я. Это были очевидные варианты.

— Именно. И там стали рождаться другие сущности — как придуманные людьми, так и рожденные естественным путем теми, кто был создан ранее.

— Тогда все эти мифы и легенды… это правда?

— Тысячи лет назад граница между Сном и Реальностью действительно была тоньше, и проявление здесь иных созданий происходило чаще, вот только не до конца ясно, это люди их придумали или они уже были созданы Богами. Так или иначе, в то время когда наш мир был еще огромным и непостижимым, а искренняя вера — столь сильна, все могло стать реальностью. Но со временем эта связь Сна и Реальности ослабла, и все сверхъестественное ушло от нас.

— Полностью?

— Не совсем, — он затушил сигарету. — Между нашим миром и теми островками стабильности стали проявляться… особые места, где граница между мирами особенно тонка. Мы их называем Бреши. Там сущности иного мира могут проявляться и даже влиять на реальность.

— Типа Бермудского треугольника и всяких мест, о которых пишут в газетах?

— Да, отчасти там пишут правду. И такие места действительно есть. Но они почти всегда находились вдали от основных поселений людей, потому массового контакта никогда не было. Ну и сами эти Бреши слишком слабы, чтобы особо влиять и быть заметными.

— Почти всегда? — заметил я оговорку. — Вы хотите сказать…

— Да, Найзельберг находится на самой большой Бреши в мире. Настолько сильной, что тот Островок принял форму искаженного вида нашего города… Да ты ведь видел его…

Перед глазами предстала картина того, что я недавно видел. Найзельберг, слитый с каким-то иным местом, словно собранный из разных кусочков пазлов, он представлял собой сюрреалистичную картину, которая никак не укладывалась в голове.

— Мы называем то место — Мельхиор. Крыши там покрыты серебром, а потом какой-то умник докопался что это совсем не серебро… Оттуда прозвище и пошло. И поскольку это место — самая большая Брешь, граничащая с реальным городом, туда стекаются толпы всяких фей.

— Феи? — не понял я. — Разве они так называются?

— Феи, фейри, йокаи, духи — названий у них много, — махнул он рукой. — Мы выбрали самое простое, так и стали их называть. Сущности иного мира — феи, непостоянные, очень разные и непостижимые для человеческого мозга. И многие стекаются в Мельхиор, чтобы попытаться пробиться в реальность.

— Но зачем им это? — не понимал я.

— Вот, — он указал на мою тарелку.

Я посмотрел туда и… не увидел второго куска пиццы. В голове почему-то послышался странный звук: «хрум-хрум-хрум».

— Феи во Сне и островках по большей части лишены того, что для обычного человека — обыденность. Вкус, запах, тактильные ощущения и прочее, в полной мере такое доступно только очень сильным духам, тогда как слабым, таким как моя Интига и твой сожитель, этого очень хочется. Они всяческими путями пытаются это получить, и порой такие «пути» ничем хорошим для людей не заканчиваются.

— А кто тогда такие «сноходцы»?

— Такие как мы — люди, которые могут свободно передвигаться между реальностью и миром снов, те, кто заключил контракт с феей и получил от них силу. Мы и есть сноходцы.

Силу?

Какую еще силу?

На немой вопрос, обращенный куда-то внутрь себя, я получил только один ответ:

= «Хрум-хрум-хрум!»

Блин, она издевается надо мной?

— Ничего, со временем поймешь, — рассмеялся офицер Брукс. — У тебя явно еще куча вопросов, а мне уже нужно уходить, потому тебе стоит знать несколько важных вещей, — он стал серьезнее. — Во-первых, ты никому не должен рассказывать о феях и остальном. Это запрещено. Начнешь трепаться — к тебе придут ребята из Третьего Отдела, и отнюдь не с добром. За такое можно и наказание заработать. Обычные люди не должны знать об этом. Обсуждать Сон можешь или с другими сноходцами, или с посвященными — людьми, которые в курсе наших дел, но о них узнаешь позднее.

— А разве мы сейчас не говорим обо всем этом вслух и открыто? — заметил я.