Город семи дорог

Нина молчала. Растерянность отражалась на её лице.

«Тебе же не впервой», – пронеслось у Гаррета в голове, но произнести это вслух он так и не смог.

– Нам всё равно нужно пойти, – ответила Нина.

Устраивают ли её названные перспективы или нет, Гаррет так и не понял.

Он провёл рукой по волосам и прошёл в гостиную – в первый раз за вечер. Здесь, как и в его номере в «Городе Семи дорог», гостиная и спальня были смежными, их разделяла только тонкая перегородка, доходившая до середины комнаты. Зато из спальни вела ещё одна дверь. Отперев замок и заглянув внутрь, Гаррет увидел помещение без окон. От прикосновения его руки к стене в комнате загорелся тусклый свет, и Гаррет увидел сооружение, похожее на акробатического козла. Вдоль стен висели разного рода орудия для наказаний, а в углу на полу лежала подстилка.

– Это у них так «нет особой разницы между двумя категориями людей»? – поинтересовался он.

– Не знаю, – привстав на цыпочки, Нина заглянула ему через плечо. – На Аэрении тоже такие есть. Может, это попытка подстроиться под зарубежный стандарт?

– Зачем?

На это Нина не сумела ответить ничего.

Гаррет вошёл в комнату и огляделся. Нина последовала за ним.

– Что-нибудь привлекает внимание? – спросил Ник.

Гаррет покачал головой. Потом с любопытством покосился на неё.

– А твоё?

Нина пожала плечами. Потом подошла, взяла со стены пару наручников, и прицепила их к карману джинсов.

– Пригодятся, – сказала она.

Гаррет кивнул, и они вышли в основной зал.

Сбросив ботинки, Гаррет завалился на кровать.

– У нас ещё два с половиной часа, – сказал он. – Можно немножко отдохнуть.

Нина постояла, глядя в окно – город, раскинувшийся перед ней, на горизонте щетинился иглами домов. Разбавляя серое неподвижное марево, потихоньку начинал накрапывать дождь.

Нина обернулась и, скидывая куртку на ходу, приблизилась к Гаррету. Опустилась на его бёдра верхом.

– Трахни меня, – попросила она.

Гаррет опустил руки ей на бока и погладил. Быстро стянул майку. Потом изогнулся и, подцепив зубами обнажённый сосок, слегка потянул.

Нина шумно выдохнула и вплела пальцы в его волосы.

– Гаррет… – прошептала она.

Глава 17

– Почему ты решил сделать это во время секса?

– А когда бы ещё я получил такой шанс?

Нина, сидевшая в кресле, обмякла, как перегревшаяся на солнце змея.

Гаррет устроился между её обнажённых, широко раскрытых бёдер и неторопливо обрабатывал свежий прокол ваткой с антисептиком. Нина время от времени вздрагивала и закатывала глаза, но, судя по лёгкому румянцу, она просто ловила кайф.

– Говоришь, тебя не возбуждает боль? – поинтересовался Гаррет в свою очередь.

Нина покачала головой.

– Меня учили, что господин должен решать, причинить боль рабыне или нет. Но… – Нина перевела расфокусированный взгляд с потолка на Гаррета и попыталась сосредоточиться на нём. – Меня возбуждает то, что именно ты делаешь это со мной. Всё, что ты захочешь мне подарить, будет доставлять мне удовольствие, Гаррет. Я рада, если смогла доставить удовольствие и тебе.

Гаррет потянулся, обхватил её губы своими и принялся целовать, то посасывая, то проникая между них языком. Нина задышала тяжело, готовая распалиться по новой.

– Не расслабляйся, Нини, – прошептал Гаррет, отстраняясь от неё, – нам сегодня ещё работать.

Нина вяло кивнула и в самом деле попыталась справиться с собой. Она потёрла пальцами висок, но это не очень помогло.

– Гаррет… Я хотела спросить… у тебя есть какие-то ещё планы в этом духе… Ну… например, проколоть мне ещё что-нибудь?

Взгляд Гаррета невольно скользнул вниз, по расслабленному животу и остановился на пупке.

– Тебе бы очень пошло, – Гаррет даже облизнулся, – кольцо вот тут. – Он очертил соблазнительную впадинку указательным пальцем, но затем вздохнул: – Но я знаю, что это может быть опасно и принесёт серьёзный дискомфорт. Так что – нет.

– Я рада, что ты думаешь об этом, – сказала Нина, уже почти трезвыми глазами глядя на него, – потому что, если ты захочешь, я не стану тебе мешать.

От последних слов по спине Гаррета пробежал холодок, но он уже начинал понимать правила игры. Подняв руку, он коснулся волос Нины, а затем погладил её по щеке.

– Я не причиню тебе вреда, Нини. И никому другому не позволю навредить тебе.

– Спасибо, – Нина закрыла глаза и прижала его руку к своей щеке. Потом сглотнула. – Знаешь… – сказала она медленно, растягивая каждый слог, как будто всё ещё сомневалась, собирается ли договорить до конца, – когда я попала в интернат, тяжелее всего было осознать, что за мной никогда не придёт господин. Что я должна сама защищать себя. Себя, не его.

Нина открыла глаза и вгляделась в лицо Гаррета, пытаясь разобрать, понимает тот или нет.