Город сестёр 2

У всех бригадных фляга с напитком была всегда при себе. А вот местные увы — не озаботились. Пашка передал свою фляжку по цепочке. Израненный народ сразу оживился.

Шило трясся над лежащей без сознания Машкой. Буквально. Его колотило как в лихорадке. Пашка подбрёл, сел перед ним на землю.

— Шило, не волнуйся так. Она будет жить.

— Она живец не может выпить, — дрожащими руками Шило прижимал к груди голову Беды.

— Сейчас.

Пашка плеснул Машке сил из остатков и у него тоже задрожали руки. И ноги.

Мария очнулась. Застонала. Попыталась сесть, но Пашка остановил.

— Лежи, Машенька, лежи.

— Ромка — как?

— Нормально. Целёхонек.

Шило подтвердил.

— Я в порядке, заинька.

Снова со стороны портала загудело.

Пашка оглянулся. Из портального окошка выпрыгнули ещё два жёлтых катера.

— Да твою же мать!

Шило психанул. Он взял дегтярь у убитого кваза, встал во весь рост и от пояса начал лупить по отходящим катерам.

— Шило! Успокойся! Ляжь немедленно! — Уговаривал Пашка. Шило не слышал. Он орал.

— Суки! Порву! Козлы пархатые!

Катера развернулись в линию и попёрли на посёлок, открыв огонь из пулёмётов и авиационных пушек.

Короткий подкатился к Ромке и ударил того под коленки, чтобы сбить с ног идиота. Не успел буквально на долю секунды. Сбитый подсечкой Шило упал с развороченной грудной клеткой.

Машка кинулась к нему. Растеряно трогала кровавые лохмотья и недоуменно повторяла.

— Рома… Ромочка…

Пашка наскрёб остатки сил и отдал их Ромке. Оставив себе только столько, чтобы видеть окружающее. Беде сказал.

— Спек уколи.

Машка быстро сделала укол изуродованному супругу. Сидела и тупо смотрела на Ромку.

Потом сняла каску. Рыжие космы у неё встали дыбом. Каждая волосинка выпрямилась. И Беда закричала страшно, переорав и грохот пальбы, и рёв моторов. Она резко повернулась в сторону противника и выбросила вперёд левую, уцелевшю руку, со скрюченными в когти пальцами…

Оба катера полыхнули как свечки. Навесная броня горела как тетрадный листок. Люди, факелами выскакивали на палубы но не успевали добежать до спасительной реки. Огонь распространился в стороны. Загорелась вода и сам воздух вокруг машин. Пламя ревело закручиваясь в жуткий огненный смерч.

Машка снова закричала и снова выбросила руку.

Огненная стихия увеличилась вдвое. Пашка лицом почувствовал такой жар, что опалило брови.

Беда закричала в третий раз и страшная река огня, с грохотом и воем рванула внутрь портала, который через секунду схлопнулся.

Машенька упала без сознания. Скорый тяжело перевалился набок, чтобы видеть её, и отдал девочке последние силы, сам уйдя в беспамятство.

* * *

Post Scriptum.

Ванесса Мазур приехала к маме в башкирскую деревушку — Юнусово.

Как семья поляков, родителей Ирены Тадеушовны Мазур, оказались в башкирском селе?… Да Бог его знает.

Сказать честно, Ванесса приехала хоронить мать. Бабушка Ирена была совсем плоха, никого не узнавала, заговаривалась и иногда ходила под себя. Ну, а чего тут говорить — девяносто восемь лет человеку. Последние дни её здоровье резко ухудшилось и сестра Ванессы, Агата, позвонила и попросила приехать, провести с матерью последние дни.

Самой Ванессе на тот момент было уже шестьдесят четыре года. Профессор медицины, блестящий хирург-полосник, она до сих пор практиковала. Работала со всем, начиная с банального удаления аппендикса до тяжёлых онкологических операций. Она пожертвовала всем, ради профессии. Ни семьи, ни детей. Только слава врача, творящего чудеса.

Она отказалась от пары предложений и поехала в родное село.

На дворе шёл двадцать второй год. Четвёртое июня, две тысячи двадцать второго года, если быть точным.

Ночью постучали в ворота.

Мазур, проклиная всех кому не спится, завернулась в халат и вышла во двор.

— Кто?

— Ванесса Витольдовна, откройте пожалуйста, нам надо поговорить.

— Днём приходите «поговорить».

— Ванесса, — продолжил уже женский голос, — если ты не откроешь, то мне придётся выломать калитку.

— Это что? Ограбление?

— Нет, Неска, это спасение.

Неской её называли только близкие люди. Совсем близкие. Покойный муж, мать и, иногда, Агата.

Мазур отодвинула засов, открыла калитку и осторожно выглянула на улицу.

У ворот стояла группа бойцов какого-то спецназа. Шесть человек, вооружённые до зубов, в бронежилетах. На газоне стояла странная открытая машина, состоящая из труб, шести колёс и сидений в три ряда.

— Ванесса, разрешите мы войдём.

— Мне кажется, вы так и так войдёте. Что случилось?

От группы отделилась женщина.

— Пошли в дом, там всё объясним.

— Вы пришли меня арестовать?

— О, Господи! Кому ты нужна, арестовывать тебя… — Шагай в дом, — скомандовала женщина. И пошла впереди хозяйки.

Зашли в прихожую. Командир отряда, пошла прямиком на кухню, набрала полный чайник воды и поставила на газовую плиту.

Один мужчина-боец подсказал.

— Бабка, мы вообще-то спешим.

Бабка ответила небрежно.

— Она сейчас выпендриваться начнёт. Это надолго. Успеем и чаю попить.

— Господа, — возмутилась Ванесса, — вы что себе позволяете? Я попрошу вас не распоряжаться!… Это мой дом!