Город спасения (ЛП)

Не знаю, какой вкус тебе нравится, поэтому взял три варианта. Прими две таблетки «Тайленола», когда проснешься. Меня от «Gatorade» уже тошнит, особенно от красного. Не я устанавливаю правила, таковы факты. Мне пришлось уйти, но я скоро вернусь. Так что, если проснешься, а меня здесь не будет, не расстраивайся. О, и извини, что я одел тебя в свою футболку. Я пытался надеть на тебя шорты, но ты была в жестком отрубе.

P.S. Дай знать, если нужно добавить.

Эмоция, которой я отказывалась давать название, подкатила к горлу из самого сердца, когда я вытащила пачку банкнот из конверта с надписью «Сладенький папик». Из ниоткуда появились слезы, и я смахнула их, ругая себя за то, как нелепо плакать из-за чего-то такого незначительного.

Но в этом-то и был весь смысл.

Я никогда ни от кого не получала даже самых маленьких жестов.

— Боже, ты дура, Никки, — прошептала я, следуя инструкциям Декса. Я бы никогда не призналась в этом вслух, но выбрала красную бутылку после долгих секунд раздумий. Возможно, красный был любимым у Декса, раз его уже тошнит от него.

Дверь со скрипом чуть отворилась, и в проем донесся запах яичницы с беконом, отчего мой желудок заурчал так, словно я не ела несколько недель. Не знаю, почему думала, что у меня извергнется все содержимое желудка, ведь сейчас я умирала с голоду.

Не только божественный аромат еды заставил меня направиться на кухню. Хотелось пойти и накричать на поющего человека, — очень громко, — и сказать, что я ни при каких обстоятельствах не приму эти деньги. Я пошутила, когда сказала Дексу, чтобы он заплатил мне за потраченное время.

Завернула за угол и остановилась как вкопанная. Все благие намерения испарились.

На смену им пришли похотливые мысли о полуголом мужчине.

Декс, весь в татуировках, стоял ко мне спиной, с полотенцем, перекинутым через плечо, наклонившись, чтобы проверить что-то в духовке. У меня не было сомнений, что слюни уже стекают к ногам. Вид его мускулистого татуированного тела, да еще и в серых трениках, низко сидящих на бедрах, уже был смертельным сочетанием. И он занимается чем-то таким домашним, типа приготовлением пищи…

Слюни были не единственным скоплением жидкости.

— Может, еще ремонт затеешь? — слова вырвались прежде, чем я успела их обдумать. Мужчина даже не вздрогнул. Вместо этого он оглянулся через плечо и прокричал следующую строчку песни, запрокидывая голову назад, отчего волосы разлетелись во все стороны.

— Наконец-то ты проснулась. Так трудно не слушать эту песню на полную катушку, — он нажал на кнопку своего телефона, и комната наполнилась музыкой. — Знакомлю тебя с одной из лучших групп, «The Story», — кричал он, барабаня в воздухе как чертов профи. Я не могла не улыбнуться тому, как страстно он выкрикивал каждое слово.

Он умеет играть на барабанах?

Какого хрена я вообще хотела что-то о нем знать? Сначала вкус напитка. Теперь появился вопрос, он подражает барабанщику или это тщательно отработанный навык.

Я забыла, как дышать, когда он повернулся ко мне лицом. Слава богу, он так увлечен своим концертом, что не заметил, как я окинула его взглядом с головы до ног.

Я ничем не лучше похотливых мужиков.

Спереди у него было так же много тату, а пирсинг в сосках заставил меня поерзать, прислонившись к барной стойке. Нужно как можно скорее сменить нижнее белье. Декс откинул назад влажные волосы своей массивной рукой, и улыбка, которую он послал в мою сторону, чуть не вызвала остановку сердца.

Музыка понизилась до уровня, который позволял нам не кричать друг на друга. Мне немного хотелось, чтобы он продолжал. Я просто наслаждалась счастьем, которое он излучал, когда подпрыгивал, будто на настоящем концерте.

— Прости. Музыка помогает мне пережить все дерьмо. Без нее я бы, наверное, лежал где-нибудь в могиле, — сказал он со смехом, но я распознала боль в его словах.

— Только если на одну ночь²¹

, — слова вырвались прежде, чем я смогла их остановить, и мгновенно кровь застучала у меня в ушах.

Его брови нахмурились.

— Чего? — спросил он в замешательстве.

Я прошла на кухню, запрыгнула на столешницу из искусственного гранита и уставилась на свои кутикулы, как будто они были должны мне денег или что-то в этом роде.

— Это песня, которую я включаю на полную мощность, сидя на полу в душе и гадая, можно ли утонуть под струями воды, — сказала я и замолчала, не понимая, зачем это сделала.

Это первая личная вещь, которой я поделилась с кем-либо за многие годы.