Город спасения

В одну секунду я был снаружи, в следующую я навис над тем местом, где Бо лежал на каталке. Рукой я обхватил его горло. Биение пульса под моей ладонью вызывало привыкание. Каждый звон цепей только раздувал пламя моей жажды насилия.

— Где она, тварь? — спросил я, мой голос звучал почти механически. Внутри не было ни капли сочувствия. Бо сейчас встретится с худшей версией клубного силовика.

Он попытался заговорить, но ничего не вышло. У него пошла кровь, когда он пытался оторвать мои пальцы от своего горла.

— Он не сможет ответить, если ты раздавишь ему трахею, Декс, — сказал Ганнер у меня за спиной.

Я еще раз сжал его, прежде чем ослабить хватку.

— Отвечай. Живо, — глаза Бо были дикими, когда он осматривал комнату в поисках того, кто мог бы его спасти. Я наклонился ближе, плюнул ему в лицо и прорычал: — Здесь только дьяволы, Бо. Нет спасения, только проклятие. Я твой палач, ублюдок.

— Она даже не твоя леди. Это смешно. Мы рискуем жизнями братьев из-за какой-то шл… — предложение было прервано криком. Его теплая кровь хлынула на мою руку, когда я впился в его рану, разрывая швы, просунув большой палец в отверстие от пули.

— Ты даже не знаешь, кто она, — выдохнул он, задыхаясь от боли.

— Она моя. Вот и все, ублюдок, — взревел я, и это заявление эхом отразилось от стен, перекрывая его всхлипы. — Ты посмел забрать то, что принадлежит мне, Бо. Будут последствия. Я думал, ты умнее, чем кажешься. Ты же знаешь, я чуть не убил человека — не так давно ты насмехался надо мной из-за этого. Нужно было зажарить тебя в том гребаном костре, и смотреть, как твоя плоть отслаивается от костей.

Смутно я осознавал, что Ганнер поморщился от моих слов. Он редко видел меня на таком уровне кровожадности.

— Ганнер, — без колебаний мой друг оказался у каталки, удерживая кричащего мужчину, пока я сжимал здоровую руку Бо. Крики о пощаде стали громче, когда я наклонился и схватил нож для разделки мяса.

— Теперь будет трудно прикоснуться к чужому без руки, — сказал я, привязывая кисть.

— Ты, блять, не в себе. Я не трогал ее, — закричал он, пытаясь вырваться, но он и в хороший день не мог сравниться с массивным телом Ганнера. А раненым и подавно.

— Скажи, где она, — потребовал я.

— Не знаю. Я сказал ей, что ты велел мне проследить за ней до дома.

Мое тело замерло. Черт, а если она поверила, что я в этом замешан? Подумает, что я предал ее? Мое сердце хотело прорваться сквозь кожу от того, как сильно оно билось. Бо не подозревал о моем внутреннем смятении и продолжал рассказывать о произошедшем.

— Она зашла в какой-то магазин. Потом старая сука пристрелила меня. Я не знаю, куда твоя девчонка делась. Я, блять, к ней не прикасался, — выплюнул он, тяжело дыша. Передняя часть его джинсов намочилась, запах мочи соперничал с медным привкусом его крови, вытекающей из разорванных швов.

Раздался вопль. От хруста костей Бо я усмехнулся.

— Но ты собирался. Если бы ты это сделал, я бы отнял обе руки, — сказал я, отбрасывая окровавленный тесак в сторону, Бо повернулся, выплевывая содержимое желудка на пол. Наверное, даже не услышал ни слова, из-за боли потеряв сознание.

— Райан пыталась дозвониться до Никки. Та не отвечает, — сказал Ганнер, его зеленые глаза следили за каждым моим движением. Прежде чем я успел ему ответить, зазвонил телефон.

На экране высветился неизвестный номер, поэтому я убрал устройство в карман, но оно зазвонило снова. И снова. На пятый раз я ответил.

— Кто ты, блять, и чего хочешь? — рявкнул я.

— Предполагаю, ты не знаешь, что твоя девушка на пути в мой город, — произнес женский голос.

Предательская надежда на то, что Никки никто не похитил, наполнила мое почерневшее сердце, но я сдержался, поскольку понятия не имел, кто на другом конце провода.

— Кто ты, черт побери? — снова спросил я, махнув рукой Ганнеру, чтобы он замолчал. Я ждал, когда неизвестная ответит на мой вопрос.

— Следи за своим ебучим тоном, — сказал кто-то еще на том конце.

— Кенджи, успокойся, малыш, — сказал женский голос со смешком. — Это Скарлетта. Я дружу с Райан. Мы однажды виделись, Декс.

Как только она назвала свое имя, я нажал кнопку громкой связи, чтобы Ганнер тоже мог слышать, и она тут же поздоровалась с ним.

— Теперь, когда ты перестал быть параноиком, слушай. Никки на пути в Нью-Йорк.

Страх наполнил тело. Рука задрожала, когда пришло сообщение с фотографией Никки в том же парике, который был на ней в ту ночь, когда она отправилась в клуб «Жнецов». Вторая фотография была сделана камерой наблюдения, на которой она сидела в зале ожидания аэропорта.

— Зачем она едет в Нью-Йорк? Она хочет увидеться с тобой? — спросил я, уставившись на лицо Никки в форме сердечка.

— Я пока не знаю, но сомневаюсь, что она едет ко мне. Если и так, то без предупреждения, потому что я с ней не общалась.

— Что ж, выясни, — выпалил я, все еще изучая лицо Никки. Изображение было слишком зернистым, чтобы понять, ранена ли она, или каково ее эмоциональное состояние.

Скар сказала что-то кому-то на заднем плане. Это прозвучало очень похоже на «Оставь его в покое». Затем снова заговорила со мной.