Город священного огня

– Демон показал нам, что как ему казалось мы хотели, – наконец произнесла она. – Не то, чего мы желаем на самом деле. Он все исковеркал, вот почему нам всем удалось вырваться. К тому времени, как мы нашли тебя, ты уже сам вырвался из кошмара. Так что то, что он показал тебе, не то, что ты хочешь. Когда Валентин воспитывал тебя, он контролировал все – ты не был в безопасности, и то, что ты любил, тоже не было в безопасности. Так демон заглянул внутрь тебя и увидел, что в фантазиях ребенка было желание самому контролировать мир, и желание не допустить ничему плохому случиться с людьми, которых он любит. И демон пытался дать тебе это, но в искаженном виде. Таким образом, ты очнулся, – она коснулась его щеки. – Какая-то часть тебя все еще является этим маленьким мальчиком, который думает, что любовь уничтожает тебя. Но ты все еще учишься. Ты учишься каждый день.

На мгновение он просто удивленно смотрел на нее. Его губы слегка приоткрылись, и Клэри почувствовала, что ее щеки зарделись. Он смотрел на нее, как первую звезду, появившуюся на небе, как на чудо, в которое он едва мог поверить.

– Позволь мне… – начал он и замолчал. – Могу я поцеловать тебя?

Вместо того, чтобы кивнуть, она наклонилась, чтобы прижаться своими губами к его. Если их первый поцелуй в воде был похож на взрыв, то этот был похож на появление сверхновой звезды. Он был крепким, горячим, и полным вожделения поцелуем, столкновением языков и зубов. Они так сильно прижимались друг к другу, как будто были недостаточно близки. Кожа и ткань, сочетание холода воды и тепла их тел, и трения влажной кожи.

Его руки были обернуты вокруг нее, и вдруг он поднял ее, начиная выходить из озера, а вода стекала с них струями. Он опустился на колени на песчаном пляже, опустив ее вниз так нежно, как только мог, на стопку их смятой одежды. На мгновение она отпустила его, чтобы найти опору, а затем сдалась, и легла назад, потянув его вслед за собой, яростно целуя, пока он не застонал и прошептал:

– Клэри, я не могу… ты должна сказать мне… я не могу думать.

Она зарылась пальцами в его волосы, оттянув его голову ровно настолько, чтобы видеть его лицо. Он пылал, а его глаза потемнели от желания. Его волосы слегка завивались на концах от влаги и нависали над глазами. Она слегка потянула пряди между ее пальцами.

– Все в порядке, – прошептала она в ответ. – Все в порядке, мы не должны останавливаться. Я хочу этого. – Она поцеловала его, медленно и крепко. – Я хочу, если ты хочешь.

– Если я хочу? – в его мягком смехе были слышны дикие нотки. – Разве не видно? – И тогда он поцеловал ее снова, всосав ее нижнюю губу в рот, целуя шею и кусая ее ключицу, когда она провела руками по его спине, свободная от осознания того, что она могла касаться его столько, сколько ей нравится, и как ей нравится. Ей казалось, что она рисует его, ее руки изучали его тело: изгиб спины, плоский живот, V образные мышцы внизу живота, бицепсы на руках. Как картина, которая ожила в ее руках.

Когда его руки проскользнули под лифчик, она задохнулась от этого ощущения, потом кивнула ему, когда он замер с вопросом в глазах. Продолжай. Он останавливался каждый момент, замедлялся, снимая их одежду, спрашивая глазами и словами, продолжать ли ему, и она кивала, и каждый раз отвечала: «Да. Продолжай. Да». А когда наконец, между ними не было ничего кроме кожи, она замерла, думая, что не было другого способа быть ближе к другому человеку, чем этот. Разве что разорвать ее грудную клетку и вырвать сердце.

Она почувствовала, как мышцы Джейса напряглись, когда он потянулся мимо нее к чему-то, и она услышала звук разрываемой фольги. Внезапно все начало казаться еще реальнее, и ее охватило волнение: это на самом деле происходит.

Он замер. Свободной рукой он придерживал ее голову, а его локти глубоко зарылись в песок по обе стороны от нее, держа его вес над ее телом. Он весь был напряжен, а его глаза были широко распахнуты, в его зрачках были крапинки ириса в золоте.

– Что-то не так?

Услышав, что Джейс говорит встревожено, она подумала, что это наверно ее сердце треснуло, разбившись на куски.

– Нет, – прошептала она, и снова притянула его. Они оба были на вкус солеными. – Поцелуй меня, – взмолилась она, и он сделал это, подарив ей горячий, медленный, томный поцелуй, который ускорился одновременно с его сердцем. И движения их тел также ускорились. Каждый поцелуй был разным, каждый поднимал их все выше и выше, как искра, которая разжигает костер: быстрые мягкие поцелуи, который говорили о любви; долгие медленные поцелуи, которые говорили о доверии; игривые легкие поцелуи, которые были полны надежды; обожающие поцелуи, говорящие о вере в нее как ни в кого другого. Клэри отдавалась поцелуям, их собственному языку, безмолвной беседе, которая происходила между ними двумя. Его руки дрожали, но быстро и уверенно двигались вдоль ее тела, легкие касания сводили ее с ума, пока она толкалась и тянулась навстречу ему, с немой мольбой в пальцах, губах и руках.