Город Великого Страха

— Он шутит, — отозвалась Розмари. — Он играл в «Лютере» и в пьесе «Никто не любит альбатроса», участвовал во многих телепостановках и рекламах.

— А, так вот он, источник доходов — реклама, — заметил мистер Миклас.

— Да, — ответила Розмари, а Гай добавил:

— Увлекательная работа с профессиональной, актерской точки зрения.

Розмари бросила на него умоляющий взгляд, в ответ на который он изобразил невинное изумление, а потом, глядя поверх головы мистера Микласа, состроил гримасу злобного вампира.

Отделанным дубовыми панелями лифтом, по периметру которого протянулся медный поручень, управлял негритенок в форменной одежде, с заученной улыбкой на губах.

— Седьмой, — приказал ему мистер Миклас и обратился к Розмари и Гаю: — В этой квартире четыре комнаты, две ванные и пять кладовок. Когда-то все квартиры в этом доме были огромными — в самой маленькой насчитывалось девять комнат, — а теперь они почти все разделены на четырех-, пяти- и шестикомнатные. «7-И» — четырехкомнатная, раньше она составляла заднюю часть десятикомнатной. В ней от прежней квартиры остались кухня и главная ванная, и та, и другая, как вы скоро увидите, очень большие. Бывшая спальня теперь превращена в гостиную, а две комнаты прислуги соединены вместе и составляют столовую или, если угодно, вторую спальню. У вас есть дети?

— Мы собираемся завести ребенка, — сказала Розмари.

— Идеальная комната для малыша, там есть своя ванная, большая кладовка. Вообще, вся планировка как по заказу для такой молодой семьи, как ваша.

Лифт остановился, и негритенок с улыбкой направил его вниз, вверх и опять вниз, чтобы точнее подогнать к уровню этажа, потом, не переставая улыбаться, потянул на себя внутреннюю медную дверцу и открыл внешнюю дверь на колесиках. Мистер Миклас посторонился, и Розмари с Гаем, выйдя из лифта, очутились в тускло освещенном коридоре с темно-зелеными стенами и темно-зеленым ковром. Рабочий у зеленой с лепным орнаментом двери «7-Би» взглянул на них и снова принялся врезать «глазок» в уже приготовленное отверстие.

Мистер Миклас повел их сначала направо, потом налево по коротким переходам темно-зеленого коридора. Следуя за ним, Розмари и Гай заметили, что в бра из граненого стекла перегорела лампочка, что обои кое-где вытерлись, увидели трещину в том месте, где они отклеились и завернулись внутрь, и светло-зеленую полоску там, где ковер порвался и был зашит. Гай посмотрел на Розмари: «Зашитый ковер?». Она отвела взгляд, губы тронула безоблачная улыбка: «Мне очень нравится, все восхитительно!»

— Прежняя обитательница квартиры, миссис Гардиниа, — рассказывал мистер Миклас, не поворачиваясь к ним, — скончалась всего несколько дней назад, и из квартиры еще ничего не успели вывезти. Ее сын просил меня передать тем, кто будет осматривать комнаты, что ковры, кондиционеры, кое-что из мебели можно получить практически по первому требованию. — Он повернул в очередной переход коридора, оклеенный более новыми с виду обоями в зеленую и золотую полоску.

— Она скончалась в квартире? — поинтересовалась Розмари. — Не то, чтобы это имело какое-то…

— Нет, нет, в больнице, — ответил мистер Миклас. — Она не одну неделю пролежала в коме. Она была очень стара и скончалась, так и не приходя в сознание. Когда наступит срок, я и сам был бы рад такому концу. До последнего она была полна сил; сама себе готовила, сама ходила по магазинам… Она была одной из первых женщин-юристов в штате Нью-Йорк.

Они подошли к лестничному пролету, которым заканчивался коридор. Слева к нему примыкала дверь квартиры «7-И». Эта дверь была поуже тех, мимо которых они только что прошли, и лепных гирлянд на ней не было. Мистер Миклас нажал на жемчужную кнопку звонка — на ней белыми буквами на черном пластике было написано «Миссис Гардиниа» — и повернул ключ в замке. Несмотря на недостающие пальцы, он ловко справился с ручкой и распахнул дверь.

— После вас, — сказал он, подавшись вперед и привстав на цыпочки, чтобы вытянутой рукой удержать дверь открытой.

* * *

Сразу от входной двери начинался узкий коридор, с каждой стороны которого располагались по две из четырех комнат квартиры. Первая комната направо оказалась кухней, при виде которой Розмари не смогла удержаться и ойкнула от восторга, ведь она была размером со всю их теперешнюю квартиру, если не больше. Там была газовая плита с шестью конфорками и двумя духовками, громадный холодильник, внушительная мойка, десятки шкафчиков: там было окно с видом на Седьмую авеню, высокий, по-настоящему высокий, потолок и даже — если, конечно, мысленно убрать хромированный столик миссис Гардиниа, стулья и перевязанные пачки журналов «Форчун» и «Мьюзикл Америка» — прекрасное местечко, где можно было бы устроить уголок для завтрака — в голубых и кремовых тонах, точь-в-точь как на той фотографии, которую Розмари вырезала из «Хаус бьютифул» за прошлый месяц.