Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Витебщина

От Ивана Кишки, согласно королевскому разрешению от 24 февраля 1585 г., Освея перешла в собственность иезуитов. Иезуиты основали здесь монастырь и создали при нем школу. Это была первая школа в Освее.

В 1600 г. Освея и многие земли по рекам Сарьянка, Росица и Западная Двина становятся владениями канцлера Великого княжества Литовского Льва Сапеги, магната, мечтавшего о собственном королевстве. Это был период разорительных набегов на Освею. Ратники со стороны Себежа и Пскова не раз нападали на город, убивали или забирали в плен людей. Особенно жестоким было нападение в 1633 году, когда псковские ратники под началом Головы сожгли Освею, а людей побили.[23]

В середине XVII века Освея принадлежала Казимиру Львовичу Сапеге. А с 1656 г. — Казимиру Павловичу Сапеге.

В конце первой половины XVIII столетия маршалок Великого княжества Литовского Иван Сапега уступил Освею Еже Миколаю Гильзену, епископу смоленскому. Эти владения новый хозяин получил еще перед своим посвящением в сан епископа, которое, кстати, имело место 16 февраля 1746 г. в Варшаве у Святого Креста. Польский историк Густав Монтейфель отмечает, что еже Миколай Гильзен «был рад поселиться в освейских владениях, ибо собственной резиденции не имел».[24]

Думается, радость этого человека вкупе с его умом и стала причиной появления в Освее самых значительных ее объектов — дворца и парка вокруг него. На период его жизни пришелся расцвет Освеи.

После смерти епископа, а также его брата Яна Августа и племянника Иосифа, освейское имение с 1786 года переходит к Шадурским.

Первым владельцем его из этого рода был государственный советник граф Иосиф Шадурский.

В 1905 году в Освее имелись: православная церковь, римско-католический костел, четыре еврейских молитвенных дома, народное училище, лечебница.

КОСТЕЛ

Многие дореволюционные русские историки, довольно старательно описывавшие памятники западных губерний, откровенно умалчивали о католических храмах. Возможно, они не желали вступать в «пререкания» с цензурой, которая была против пропаганды «незаконной» религии. Как бы там ни было, но, разыскивая теперь материалы о костелах, в большей степени приходится уповать на интуицию или на удачу.

Фундаменты костела, оставшиеся по сей день на одном из освейских возвышений, напоминают выщербленную челюсть какого-то гигантского доисторического чудища. Подвалы засыпаны, и холмики над ними поросли травой; чтобы восстановить храм, придется их откопать и сделать новый фундамент.

Возможно, костел возвели одновременно со здешним дворцом. Зато несомненно: инициаторами его закладки были братья Гильзены, Еже и Ян, оба — ревностные католики. Вдобавок Ян Август Гильзен покровительствовал иезуитам, оказывая им значительную финансовую помощь.

Известно, что костел был оштукатурен, и ограда вокруг него из сплошного кирпича была крыта черепицей. Также известно, что костел и освейский дворец сооружены из кирпича одинакового размера.

Глядя на развалины, мне подумалось, как непросто построить достойное внимания сооружение. Церкви, костелы, дворцы, появившиеся под небом благодаря заботам и страданиям нашего деятельного предка, создавались словно для того, чтобы донести до нас максимум добра: сделать нас мудрее и нравственно богаче. И беда наша в том, что однажды мы отвернулись от этого богатства, сотканное и выпестованное столетиями разрушили за одну ночь — так, как, например, здешний костел или костел в деревне Совейки.

Освейский костел разрушили в 1937 году. Это инициатива и результат деятельности главных бездельников тридцатых годов: представителей служб всякого рода «порядка» и «безопасности». Ими кинут был клич: «очистим город от религиозной скверны». На бесконечных собраниях твердили одно и то же: «пугаются дети», «старухи дуреют, совращают молодежь».

Никогда ни одно разрушение памятников истории не способствовало прогрессу общества. Эта простая истина забывалась часто. Разрушение старины несет в себе неподдающееся измерению зло, которое сказывается не сразу; в результате этих разрушений у следующего поколения проявятся те или иные нравственные изъяны. А сие непременно приведет к беде. Общество, отрубившее корни своей истории, хиреет и вырождается. Ведь голод на старину — такая же «болезнь», как недостаток книг, учебников, интересных учителей. Чтобы развиваться, двигаться вперед, надлежит овладеть достаточной культурой — памятники старины, бережное отношение к ним как раз и есть та почва, на которой можно взрастить эту культуру.