Города в полете

— Конечно, нет, — Хэзлтон пожал плечами. — Чтобы чувствовать себя в безопасности, гамильтонианцы собрали двадцать пять кораблей — это переделанные легкие крейсеры — на тот случай, если придется спасаться бегством. Сейчас корабли находятся наготове и висят над городом.

— Над городом?

— Да. Я слышал по радио о том, как захватывали город. Ты, наверно, включил микрофон, чтобы обо всем узнала полиция, но на Утопии тоже было слышно прекрасно. Тогда я уговорил их объединить по времени свой план освобождения с нашим отлетом, чтобы вывести город под эскортом кораблей Утопии. Пришлось прибегнуть к хитрости: мне удалось убедить гамильтонианцев, что им будет легче выбраться за пределы созвездия, если полиции придется решать две задачи одновременно. И вот мы здесь, точно по графику. — Хэзлтон еще раз усмехнулся. — Полицейские не подозревали, что в окрестностях Хрунтана находятся корабли Утопии, так что они не были настороже. Теперь, конечно, это им известно, но пройдет еще некоторое время прежде, чем им удастся сконцентрировать здесь свои силы. Пока они будут перегруппировываться, нас здесь уже не будет.

— Марк, ты просто осел–романтик, — сказал Амальфи. — У них же всего двадцать пять крейсеров. Это же беспомощные устарелые корабли, и никакие спиндиззи здесь не помогут!

— В плане Сэведжа все продумано, — заметил Хэзлтон. — Он ненавидит меня за то, что я увел у него Ди, но в военных делах он разбирается хорошо. Для Утопии этот факт — единственная надежда на спасение не только их народа, но и самого гамильтонианства. Как только на нас нападут, все двадцать пять кораблей рассыпятся в разные стороны. Они не будут вступать в общее сражение, а постараются свести дело к отдельным схваткам. В этом случае некоторым из них удастся выжить, а вместе с ними будет спасено их мировоззрение, да и сам город.

— Я ожидал услышать от тебя нечто более толковое, чем избитые штампы, — сказал Амальфи. — Ты что, Наполеон? Это же чистый наполеонизм! Невзирая на опасность, молодой герой ведет преданный ему отряд в логово врага и вырывает своего любимого господина из лап разгневанных язычников! Тьфу! Теперь слушай меня: город останется здесь. Если хочешь, можешь уйти с этим отрядом самоубийц.

— Амальфи, вы ничего не понимаете…

— Ты недооцениваешь меня, — резко оборвал его Амальфи. Он быстро прошел по комнате, направляясь к балкону. Хэзлтон последовал за ним. — Не сомневаюсь, что здравомыслящие гамильтонианцы остались дома, и это вселяет надежду. То, что ты раскрыл им секрет спиндиззи, было очень хорошей идеей. Благодаря этому они смогли продержаться дольше и отвлекли внимание полиции, когда нам требовалось время. Но люди, которые пытаются прорваться на самый край галактики, — неизлечимы, они фанатики. Ты знаешь, как они кончат? Ты должен это понимать и наверняка понял бы, если бы эта женщина большой ложкой с длинной ручкой не перемешала тебе мозги. Когда там, на краю галактики, сменятся несколько поколений, никто уже не будет вспоминать о гамильтонианстве. Чтобы создать на необитаемой планете условия для нормальной жизни, необходимо послать туда всесторонне подготовленную, хорошо укомплектованную экспедицию. А эти люди — просто щенки, увлекаемые ледоходом, и ты хочешь, чтобы мы его остановили?! Нет уж, спасибо.

Амальфи резким рывком распахнул дверь на балкон — Хэзлтон едва успел отскочить в сторону — и вышел. Стояла обычная для Горта ясная, очень холодная ночь. Звезды, разбросанные по всему небу, висели над ярко освещенным городом. Корабли Утопии, конечно, были не видны: они находились очень далеко от поверхности планеты. К тому же все научные достижения Утопии наверняка были использованы для того, чтобы сделать их невидимыми.

— Я приложил много сил, чтобы объяснить все это хрунтанцам, — в голосе Амальфи отчетливо слышался с трудом сдерживаемый гнев. — Я попытался убедить их, что гамильтонианцы хотят уничтожить нас прежде, чем мы осуществим планы, связанные с установкой для получения фрикционных полей. Для этого мне пришлось обратиться к хрунтанцам за помощью.

— Вы передали Хрунтану…

— Конечно! — прервал Амальфи. — После того, как мы подписали контракт, это стало единственным аргументом, который остался в нашем распоряжении. Вероятность того, что силы Утопии высадятся здесь, исчезла в тот самый момент, когда мы попали в зависимость от полиции. А ты опять пытаешься использовать этот дохлый номер. Это может только усложнить наше положение.

— Марк! — голос девушки, полный отчаяния и беспокойства, долетел до них из комнаты. — Марк! Где ты?

— Иди, — не поворачиваясь, сказал Амальфи. — Очень скоро у них уже не останется времени, чтобы поддерживать свою ритуальную веру. К тебе придет прекрасная жизнь первооткрывателя. Твоим основным занятием станет пахать землю плугом из бычьего ребра. Таков будет уровень вашей цивилизации. Город остается здесь. Завтра к полудню те утопианцы, которые не уйдут с вами, окажутся в выгодном положении для заключения с землянами договора о своих правах; с Хрунтаном будет покончено, а мы отправимся своей дорогой.