Городская фэнтези 2010

— А если кто-то уже догадался об этом? — Стальнов окончательно пришел в себя и, кажется, прокручивал в голове ближайшие действия.

— Вполне возможно. Только, кроме него самого, об этом никто не знает. А вы мало того что знаете, так еще и обязательно сделаете. Это как минимум очередное звание и перевод в столицу. Такой масштаб, такая находчивость…

Майор провел пятерней по русым волосам. Встал, прошелся от окна до двери. Покачался на каблуках.

— Хорошо, живи пока. Но если план не сработает…

— Сработает, куда он денется! Как говорит мой папа, доверьтесь мне, и я поведу вас по пустыне. Так я у себя эту мыслишку вычеркиваю? А то, не приведи случай, выйдете за дверь, нечаянно забудете…

Стальнов глянул на него с презрением:

— Вычеркивай. А деятельность твою пока оформим как «ссуды под залог интеллектуальной собственности».

Запись в блокноте исчезла и прочно засела в голове подполковника Стальнова… точнее, пока еще майора.

Бедой меньше, бедой больше. Вместе со Стальновым Велор избавился от значительной части добычи, которую нужно было как-то восполнить. Сроки выходили, а золотых идей в блокноте не прибавлялось: обращались либо с повторами уже записанного, либо совсем с чепуховыми по цене предложениями.

Финштейн лихорадочно перебирал варианты: в каком еще разломе общества поскрести?

Ход его мысли прервала уборщица.

— Там это, — сказала она, просунув в дверь голову, — мебеля ваши стоят в расширителе. Я прибиралась и вот, в тумбочке нашла…

Из проема появилась рука с черным футляром. Велор забрал находку и отблагодарил бабушку монеткой. Внутри футляра лежали «утконосы», кусачки и круглозубцы.

«У мыслящего человека отбирать нечего».

Это же высшая проба и блестящий выход из положения!

Первые заморозки украсили окна блестками.

Найти Гордея Халифовича Сребрякова оказалось непросто — на поиски ушло все оставшееся до сдачи материала время. Врожденный дар Велора находить нужных людей и талант чуять «золото» привели в кардиологическое отделение областной больницы. Там, в третьей палате, отлеживался после инфаркта больной Сребряков, 19… года рождения, пенсионер, прописан по адресу…

Финштейн торопился, потому набросил выданный белый халат на плечо. В таком виде, расталкивая ходячих больных, ворвался в палату. Кроме Сребрякова, здесь томились трое, а пятая койка была застеленной. На ней сидела девочка лет пяти в коричневых колготках и платьице в клетку. Наверное, проскочила из детского отделения мимо медсестер.

Гость точным движением поставил на тумбу кулек с передачей — бананы, апельсины, яблоки, — положил футляр с инструментами рядом с пустой курительной трубкой и немедля перешел к делу:

— Здравствуйте, Гордей Халифович. Мысль не продадите?

Ювелир сильно сдал — болезнь пропахала на лице глубокие борозды и стянула кожу на шее. Не коснулась карга только взгляда — по-прежнему цепкого и вкрадчивого.

— А, молодой человек, это вы. Нашли мои «утконосы»? Благода-арен. — Сребряков прикрыл глаза, размял затекшие кисти рук и тяжело сглотнул. — Съездил к дочке в Италию, деньги отвез. Чувствую — все сделал, пора и честь знать. А тут как раз прихватило. Ну, думаю, не буду жизнь собой засорять, — больной покряхтел-посмеялся, — и вернулся домой. Ничего больше мне не нужно.

Велор подождал, пока Гордей Халифович снова откроет глаза:

— Так как насчет «богатых, но нищих духом»? Понимаете, я сильно спешу, опаздываю. Если хотите, деньги переведу дочке в Италию, сей же момент.

Поворот набок стоил больному усилий. Старатель и добыча смотрели друг на друга, как охотник и дичь. Неясно лишь, кто из них был кто.

— Не-ет, молодой человек. Во мне и так не осталось ничего дорогого, хоть песчинку с собой заберу. Ему лично передам.

Старик хотел сказать еще что-то, но посетитель начал таять в воздухе и вскоре совсем исчез из виду.

Луч прорезал плотный до черноты туман. Кутаясь в его облаках, на свет вышли двое — низкий коренастый и высокий изящный. Первый сказал:

— Время вышло. Давай товар.

Второй протянул блокнот, обитый кожей и отделанный золотом.

— Здесь не все. — Коренастый взвесил блокнот на ладони.

Взгляд Изящного ушел в сторону, брови поднялись домиком:

— Да, немного не хватает, но лишь чуть-чуть, самой малости.

Первый пролистал страницы и покачал головой.

— Следующий твой прииск — столица. Будешь районным менеджером.

Второй поджал губы:

— А как же повышение? Столица — это не жила, сплошная пустота. Там и в лучшие времена много не намоешь…

— Разговор окончен.

— Ну, папа…

— Наказан, я сказал.

Первый открыл ниоткуда взявшийся в воздухе кейс и положил в него блокнот.

— Топ-менеджеры, — коренастый указал пальцем вверх, Имитируя крестное знамение, — не терпят оправданий. Им подавай материал, хоть в аду сгори. В последнее время с золотом у них туго, раздают только избранным, единицам на миллиард.

— Мы выпотрошили практически все месторождения.