Городские проказы, или Что случилось в День Дурака в Нордейле

Остальных я рассмотреть не успела, потому что в этот момент повар завизжал. Сжав в трясущихся пальцах белый колпак, он с ужасом взирал на сахарных фигуркок собственного производства, и, не переставая, визжал.

– Тони-Тони… – трясли его за рукава. – Антонио, все хорошо?

– Это не я! – визжал вирранец. – Я «это» не лепил. Это не я!!!

– Тони, сколько ты выпил, прежде чем «наваял» это? – шепотом ужасалась Клэр, озвучив вслух мой собственный вопрос.

– Это НЕ Я!!! – Продолжал верещать Антонио – всего за несколько минут созерцания торта он успел покрыться пятнами и потом одновременно, и теперь, кажется, собирался грохнуться в обморок. – Это все они! Они, противные! Это все они!!!

– Кто? – вопрошали вокруг. – Кто? Кто? Кто?

И в этот момент мы все увидели «кто».

Потому что фигурки вдруг ожили и превратились во всем нам знакомых фурий, которые с визгом и смехом скатились с торта (не попортив при этом глазурь) и разбежались по газону.

– Я вас догоню! – Заорал мгновенно оживший Тони, замахал колпаком и ринулся в погоню. – Догоню! И… И… Нашлепаю! Накажу! Засранцы! Вы, маленькие пушистые засранцы!

Думаете, мы смеялись до этого?

Нет, мы никогда еще не смеялись так весело и громко, как в тот момент, когда пухлый кудрявый повар гонялся вокруг стола за хохочущими фуриями, размахивал колпаком и сложно и вычурно ругался на вирранском.

Думаете, он поймал хоть одну? Конечно, нет.

Но этот вечер однозначно грозил мне тем, что щеки все-таки не выдержат и треснут по швам.

Действо с тортом закончилось благополучно.

Нахохотавшись и насладившись «изведением» повара, фурии вернули настоящие фигурки, выглядящие вполне себе прилично, даже, я бы сказала «обыкновенно», по сравнению с предыдущими. На них мы выглядели здорово, но совершенно «нормально» – без заскоков, о чем тут же начали втихомолку жалеть. И жалели ровно до тех пор, пока Элли не разослала всем фото, которое успела сделать до того, как смешарики явили свой секрет народу – и хохот тут же возобновился. Антонио вновь моментально покрылся пятнами, однако успокоился, когда получил массу комплиментов по поводу сладкого творения, а так же был посажен за стол с бокалом шампанского в руке, который Клэр не забывала пополнять.

Прекрасный летний вечер продолжался.

Пока мы обсуждали выходку фурий и рассматривали бесценное фото («смотрите, а Дрейк тут в плаще, как супермен и в темных очках!»), Дэлл занимался проверкой подготовленной для пуска салюта установки. Едва он закончил, как все тут же покинули стол и сгрудились в наиболее удобной для просмотра шоу точке газона – в самом его центре. Задрали головы вверх, хором досчитали от десяти до нуля и при свисте первой взлетевшей в воздух ракеты, радостно заголосили.

– Видите? – кричал, восхищенный собственной изобретательностью Одриард, когда над головами зрителей высоко в небе высветился не просто шар из огоньков, но огромная улыбка, – это я придумал, как делать в небе изображения. Там дальше будут буквы, поздравления…

И в этот самый момент, когда подрывник еще не закончил свою речь, а вторая ракета не стартовала, я случайно наткнулась взглядом лицо Меган – ее глаза искрились весельем, а весь вид словно говорил «ну, давай-давай, любимый… посмотрим, что у тебя вышло». И еще до того, как раздался второй хлопок разорвавшегося салюта, я, наконец, поняла, как именно рыжая лиса отомстила своему возлюбленному. Поняла, и мысленно подняла вместе с ней бокал.

Так тебе, Одриард! Так тебе! Так!

А в воздухе – ой, енот меня разорви, – разворачивалось настоящее нечто! Второй салют, вместо того, чтобы распасться на букву «С» из будущей надписи «С праздником!», как предвещал Дэлл, вдруг превратился… в изображение чьей-то похожей на восьмерку задницы, и Эльконто тут же оглушительно загоготал.

Одриард ошалело потер глаза.

Третья ракета, вопреки утверждению пискнувшего сдавленным голосом подрывника о том, что «сейчас будет буква «п» – это просто сбой», распалась вовсе не на букву «п», а на символ «f@ck» – руку с высунутым вверх третьим пальцем. Да-да, мол люблю вас всех. И на этот раз захохотали все.

Челюсть Дэлла отвисла до самого газона.

– Нет, быть такого не может. Не может! Сейчас все будет, как задумано!

Но как задумано не стало.

Один за другим взлетали в воздух салюты, и добрая половина Нордейла (а фейерверки взлетали высоко), изволила этим вечером наблюдать, как в небе сначала появлялись пахабные словечки, затем комичные изображения пенисов, а после и вовсе начались позы сношающихся по азбуке камасутры человечки…

– Это не я! – Ревел, как совсем недавно Антонио Одриард и едва не рвал на себе волосы. – Это не я!

А Меган ликовала. В какой-то момент она наткнулась на мою улыбающуюся от уха до уха физиономию, придвинулась поближе и хитро сообщила:

– Я вскрыла его бункер. А он даже не узнал.

– Ты молодец! Молодец! – шепнула я в ответ.

И мы чокнулись бокалами.