Городской конструктор. Идеи и города

Мамфорд охарактеризовал «Смерть и жизнь…» как «смесь здравого смысла и сентиментальности, зрелых суждений и истерических рыданий школьницы»{82}. Жестокая оценка, но доля истины в ней есть. Джекобс была журналисткой, а не ученым, и при отборе фактов в пользу своих аргументов для пущего эффекта прибегала к драматизации и преувеличениям. Ее познания в истории урбанистики были ограничены. В частности, она не учитывала, что участники движения «За красивый город» призывали не только к строительству монументальных административных центров и бульваров, но и к поэтапному благоустройству существующей городской среды. Из ее сжатого описания истории движения за «город-сад» в Америке попросту выпал весьма плодотворный период до начала Второй мировой войны, и, похоже, Джекобс просто не знала о плане развития Чикаго Дэниела Бернхэма, в котором подробно описывались насыщенность и разнообразие городской жизни, или проектах вроде Форест Хиллс Гарденс, чья многофункциональность и плотность застройки вполне отвечали ее идеям. Кроме того, она зачастую делала далеко идущие выводы на основе единичных примеров, в частности, использовала данные о высоком уровне преступности в Лос-Анджелесе в 1958 году, чтобы доказать, что города, ориентированные на автомобилистов, по определению опасны для жителей. Будущее показало крайнюю сомнительность этого вывода. Вскоре после выхода книги произошел резкий рост преступности в городах, ориентированных на пешеходов, – Балтиморе,

Сент-Луисе и Нью-Йорке. Не лишен изъянов и ее анализ причин упадка городов. Они оказались в бедственном положении не из-за недостатков планирования, а потому что еще в начале ХХ века средний класс устремился в пригороды. Когда зажиточные горожане покинули те самые плотно застроенные центральные районы, которые ей так нравились, там воцарились нищета, преступность и расовые конфликты.

Впрочем, тот факт, что Джекобс не была социологом и специалистом по истории городов, обусловил не только недостатки, но и сильные стороны ее книги. Она подходила к теме совершенно иначе, чем градостроители-профессионалы: вместо теоретических рассуждений о том, какими города должны быть, Джекобс пыталась понять, что они реально собой представляют, как они работают или не работают. В результате там, где профессионалы видели неразбериху, она замечала сложную систему отношений между людьми, а в том, что им представлялось бессмысленным хаосом, обнаруживала энергию и жизнеспособность. Джекобс возражала против склонности планировщиков рассматривать города как простые структуры (биологические или технологические) и приводила собственную неожиданную аналогию: город – это поле в ночи. «В этом поле горит много костров. Костры разные, одни огромные, другие маленькие; одни отстоят далеко друг от друга, другие теснятся на небольшом пятачке; одни только разгораются, другие медленно гаснут. Каждый костер, большой или маленький, излучает свет в окружающий мрак и тем самым выхватывает из него некое пространство. Но само это пространство и его зримые очертания существуют лишь в той мере, в какой их творит свет костра.

Мрак сам по себе не имеет ни очертаний, ни структуры: он получает их лишь от костров и вокруг них. В темных промежутках, где мрак становится густым, неопределимым и бесформенным, единственный способ придать ему форму или структуру – это зажечь в нем новые костры или увеличить яркость ближайших из тех, что уже существуют»{83}.

Город, по мнению Джекобс, не «простая проблема», и здесь невозможны одномерные решения, скажем, разделить пешеходов и машины, переселить всех в высотные здания или разбить парки. Нет в них и того хаоса, что требует радикальных преобразований, например, разделения жилых, торговых и промышленных функций за счет зонирования. Для нее город – это «комплексная проблема», где десятки переменных неуловимым образом соединяются во взаимосвязанное целое. «В их сложном, утонченном порядке проявляется свобода бесчисленного множества людей строить и осуществлять свои бесчисленные планы, и во многих отношениях это подлинное чудо», – заключает Джекобс{84}.

Глава 4

Мистер Райт и «исчезающий город»