Городской роман «Одиночество»

Открутив крышку, я стал разливать по стаканам её содержимое, но именно тут как раз и стало понятно, почему купидон выпустил стрелу не в сердце, как он это делает в случае нормальных людей, а в задницу.

Содержимое не лилось из бутылки никоим образом: бутылка была с дозатором. Я крутил её во все стороны – и слева направо, и наоборот, и сверху вниз, и снизу вверх, но содержимое предательски оставалось внутри.

– Не получается? -, потроллили меня девчонки.

– Да что-то никак, странная водка, – сказал я. – Я не особо в ней разбираюсь, но что-то с ней не так.

– Гера, это премиальная и дорогая очень водка.

– Да? Ну вот что-то никак.

– Что будем делать? – уточнила Женя.

Терять такой шанс было невозможно – один в таком окружении: ангел на диване, богиня в кресле, надо было решать эту выросшую из ниоткуда проблему с бутылкой.

– Инструмент есть в доме?

– Да! -, сказала Женя. – А что ты собрался делать?

– Пассатижи есть?

– Есть какие-то красненькие.

– Давай, – решительно сказал я. Ничего другого, кроме как выдрать этот дозатор, у меня не придумывалось.

Женя сходила в коридор и принесла оттуда пассатижи красного цвета. Взяв их у нее, я принялся решительно выкорчёвывать этот долбаный дозатор, из-за которого все может накрыться в одночасье. Девчонки посмеивались над тем, как я открываю бутылку, причем премиальной и дорогой водки. Такого на их практике не было, да и, к моему огорчению, я тоже никогда с таким не встречался, просто патовая ситуация. Дозатор оказался настолько крепким, что мне пришлось просто-таки весь его разворотить, чтобы добраться до содержимого. Попробовал снова налить в стаканы – и все с облегчением вздохнули, у меня получилось! Тоненькая струйка полилась из изящно выкорчеванного дозатора бутылки. Женя и Кира закричали: “Ура-а-а-а!”, поддержав меня в этом нелегком, бою, из которого я хоть и не стандартно, но вышел победителем.

Женя разлила сок в стаканы с водкой и, передав стаканы Кире и мне, предложила тост.

– Я предлагаю выпить за встречу и за знакомство, намекнув на нас, сказала Женя и потянула стакан к центру импровизированного круга. Все чокнулись и пригубили содержимое.

Немного выпив из стакана, Кира перекосила лицо.

– Какая гадость!

– Да? А мне вроде ничего, – сказала Женя. – А тебя как, Гера?

– А лёд есть?

– Точно, лёд! Поддержала меня Кира. -Давай льда туда набубеним, тогда будет намного лучше!

– Льда вам? Если он есть, я не уверена, пойду посмотрю сейчас.

Женя переключила на другой трек музыку и отправилась проверять, есть ли у неё в морозилке лёд.

Мы сидели с Кирой в комнате одни, и мне показалось, что у Киры нет под кофтой лифчика, а сама кофта, – не сказать, что сильно, – но она просвечивалась, и сквозь нее виднелась грудь. Даже несмотря на относительный полумрак – горел только торшер – очертания считывались довольно чётко.

“Какая у неё красивая грудь”, – отметил я про себя.

– Гера! – позвала меня Женя с кухни. – Подойди, пожалуйста, мне кажется, у меня проблемы со льдом.

– Пойдем со мной, посмотрим, что у неё за проблемы? – предложил я своей молчаливой знакомой.

– Пойдём, – ответила она. И опять таким голосом, что у меня снова перед глазами нарисовалась картина, что это не человек со мной разговаривает, а ангел.

– Что случилось? – спросил я, зайдя на кухню.

Женя показала пальцем на лоток для льда, поверх которого образовался толстый слой наледи, из-за чего Жене не хватило сил, чтобы достать этот кирпич и расколоть его.

– Молоток в доме есть?

– Вроде да, – ответила Женя.

– Лежит в ванной, дверца над туалетом, там ящик с инструментами, возьми пожалуйста сам.

– Ок, сейчас организуем нам лёд, – по-хозяйски ответил я.

Я отправился в туалет и, открыв дверцу, в ящике нашел Борин молоток. Взяв его, я отправился назад к девчонкам и попросил у них что-то похожее на миску, чтобы не растерять этот драгоценный лёд на кухне. Женя нашла мне глубокую миску, и двумя моими точными ударами лёд был извлечён в посудину. Местами даже сохранив свою первоначальную форму кубиков.

Взяв её с собой в зал, мы вернулись в атмосферу интима.

Знакомство с ангелом продолжилось с Жениной подачи.

– Гера, чем ты занимаешься? – спросила меня Женя.

– Учусь, в университете.

– На кого?

– На юриста.

– Это здорово! – скорее для поддержания беседы сказала Женя.

– А вы чем занимаетесь? – зачем-то спросил я, хотя, в принципе, и так понимал.

– Мы с Кирой учимся в педагогическом университете на факультете дизайна.

– Вы дизайнеры?

– В каком-то смысле, хотя Кира, наверное, скорее художница.

– Да, ты художница? – переспросил я у продолжавшего застенчиво молчать ангела, так же сидевшего на диване, как до нашего похода на кухню.

– Да! – кротко ответил ангел. – Не так громко, конечно, Женя сильно преувеличивает мои таланты, но, наверное, да, я больше по художественной части.

– Она скромничает! Её мама преподает на нашем факультете, а папа в художественной школе.

– У вас художественная династия?

– Женя-я-я, – немного притормозив интонацией говорливость Жени, отреагировала Кира.