Господь да благословит решение мое ( Император Николай II во главе действующей армии и заговор генералов)

Другой "Николай II" - лживый миф, созданный врагами России, подхваченный интеллигенцией и внедренный в умы простых людей - рисовал образ безвольного и недалекого пошляка, который находится под каблуком своей жены и страшного Распутина и цепляется любой ценой за власть. Этот лживый образ постепенно все больше вытеснял в умах общества реальную личность царя, и к моменту революции большинство уже принимало ложь за истину. Что бы ни делал Николай II, какое бы ни принял решение, оно осуждалось обществом только в силу того, что это решение исходило от Царя, которому изначально отказывали в правильных и мудрых действиях. Причем, Предисловие осуждение шло как слева, так и справа. При этом и крайне правые, и крайне левые не хотели понимать всю сложность положения, в каком оказалась русская государственность в начале XX века. Ситуация требовала от русских политиков и гражданского общества отказа от политических и партийных амбиций, отказа от упрощенных решений, во имя спокойствия и единства Родины. На деле все происходило наоборот. Радикалы всех мастей и оттенков, мыслители и поэты, государственные мужи и промышленники, издатели и публицисты, навязывали России каждый свой рецепт спасения отечества и осуждали правительство. Осуждение и отрицание постепенно становились смыслом и сутью их деятельности. Быть хоть немного, но "революционным" становилось модным. Как заклинания повторялись слабые стишки: "Наш Царь - Мукден, наш Царь Цусима", и никому в голову не пришло ответить: "Наш Царь - железные дороги, наш Царь - самые низкие в мире налоги, наш Царь - народное образование, наш Царь - самое демократичное рабочее законодательство, наш Царь - высшая свобода и честь Родины". Император Николай II никогда не опирался только на одну политическую силу, никогда не выражал однобокое пристрастие к одному только политическому полюсу. Когда в 1908 году граф Коковцев спросил царя: "Ваше Величество, хотите, повидимому, опираться на крайне правых?", последовал ответ: "Нет, я отлично знаю крайне правых""{3}. Он, действительно, хорошо знал цену политическому черносотенству, которое в своем воинствующем националистическом максимализме было не менее опасным, чем максимализм левых революционеров{4}.

К 1914 году русская правящая элита и многие представители императорской фамилии были также охвачены стремлением к переменам, их тоже не устраивала незыблемость русской традиционной власти. Служение Царю и Отечеству все больше заменялось у нее государственным прожектерством, склонностью к тайным обществам, политическим интриганством.

Император Николай II при вступлении на престол получил в наследство страну, морально готовую к революции. Внешнее благополучие и спокойствие были обманчивыми. С.С. Ольденбург писал: "Император Николай I, вступая на престол, должен был сломить революционный заговор гвардейского офицерства. Император Александр II начал царствовать в дни Крымской войны, Император Александр III принял власть после злодейства 1 марта, среди смуты, которая тогда казалась грозной. Правление Государя Николая Александровича начиналось в дни затишья; но еще никому из Его державных предшественников не приходилось принимать не себя такого огромного, тяжелого бремени, такой сложной задачи"{5}.

Между тем, несмотря на тяжкие испытания, Николай II сумел вывести корабль русской государственности к спокойным берегам. К 1914 году Россия занимала видное место в мировой экономике и продолжала развиваться быстрыми темпами. На Западе говорили о "русском чуде". При этом русское самодержавие всегда было главным творцом этого "чуда", инициатором всех прогрессивных начинаний в технике и промышленности. Оспопрививанием Россия была обязана Императрице Екатерине Великой, железной дорогой - Императору Николаю I, Великим Сибирским Путем - Императору Александру III, научно-технической революцией начала XX века - Императору Николаю И, так как все эти начинания проводились в жизнь указаниями государей, иногда вопреки скептицизму комиссий и специалистов. Ведущую роль самодержавной власти в деле модернизации страны признает и современный исследователь Б. Н. Миронов: "В течение XIX-XX веков российское самодержавие являлось лидером модернизации, бесспорным проводником экономического, культурного и социального прогресса в стране. Существенные, может быть, наибольшие успехи за всю историю России были достигнуты в два последних царствования, при активном участии верховной власти и ее правительства"{6}.