Господин

Именно в таком состоянии юноша очутился среди суккубов - это и впрямь произошло случайно, и уж попробовали бы эти твари его тронуть! Да они бы разбежались, узнай, кто к ним явился! Конечно, не из-за Слая как такового, а из-за его матушки.

Утратив на краткий миг магическую силу, юноша не заметил и потому не разбежался со странными существами, обернувшимися в результате занебесными жителями. Отец умер, так как кроме сына рядом никого не было, а того не хватало даже на зов о помощи. Слай не печалился, но смерти отцу он не желал. Тем более, после неё неприятности сыпались на нового господина с удвоенной силой.

И так всегда. И сейчас не иначе. Он беззащитен, а рядом могущество… Слабость порождала страх. Страх?

Слай нахмурился. Второй - тоже. Что-то было, недавно, о страхе… Релиста! Конечно, он слышал: "Думаю, его страхи проистекают именно из его слабости, единственной и неповторимой". Да, она, безусловно, права: страхи проистекали из слабости, слабость порождала их. Даже не их, а его. Ужас!

Он улыбнулся, а затем расхохотался в голос. Второй Слай тоже - он не вторил, а смеялся сам по себе и одновременно вместе со Слаем. Да! ЭТА слабость действительно порождала УЖАС!

Серый коридор разлетелся ярким фейерверком разноцветных лепестков.

***

Натин удалось - не сказать, что легко, но без паники, а потому быстро.

Команду "Огонька" они уже встречали внутри корабля, на мостике. Эффектно встречали, по всем негласным правилам. Берри вальяжно развалился в капитанском кресле. Сидел он по большей части не из-за желания произвести впечатление (для этого хватало и самого "уволенного" командира), а потому, что ноги не держали. Часовых, которые, кстати, удивились сильнее остальных, пришлось снимать именно Берри. Без опыта, с непривычки, да ещё во всю стараясь не причинить им вреда, капитан буквально выжал себя физически в угоду сохранению ментального потенциала.

За креслом, как бы невзначай опираясь на спинку, стояла безмерно уставшая телепатка. Гордая, непроницаемая, со ртом, чуть изогнутом в улыбке, в уголках которой едва улавливалось, отточенное за годы, презрение. По правую руку от капитана. Это в своих каютах, мысленно или изредка на глазах Алаты (и то по делу) они позволяли себе ругаться, на людях, при экипаже Берри и Натин оставались командой, хотя и сами того не осознавали. У других не возникало вопросов, так как все знали, что этих двоих крепко связал первый бунт "Феникса". А анекдоты? Про кого их не рассказывают?

По другую руку, но ближе к стене возвышался Хром. На этот раз гигант не занимал всё пространство, а лишь оттенял величие и мощь хозяина этого корабля - Берри Лиара. Хром на стороне капитана - это сила, так как великан был лучшим техником за всю историю "Феникса", пусть их совместное существование длилось не так уж долго.

В углу примостился Мех. Он ни на что не претендовал, только намекал, что трогать его людей ох как не стоило. Об истинных отношениях Берри и карлика, естественно, никто не распространялся.

– Ты? - как-то понимающе покачал головой второй помощник.

– Подозреваю, что это всё-таки мой вопрос, Труй, - откликнулся Берри. - Впрочем, таких, как ты, следует держать от себя подальше. Там, где невозможно размышлять за делами.

– Ловушка, - продолжил командир "Огонька", не реагируя на слова "гостя". - Значит - ясные звёзды! - правду говорят о Натин. Она всемогуща.

– Пожалуй, - согласился бывший капитан. Пока и снова - бывший. - Скажи, ты со мной?

– Нет, Берри. Я с "Фениксом", а ты с МАТом.

– С чего ты взял, Труй? Сколько раз мы сталкивались с МАТом? И сколько раз ты обвинял меня после в пособничестве купидонам? Так что же изменилось на Азтоне?! Врата побери!!!

– На Азтоне тебя встретил "Серебряный трезубец" и сам великий генерал Континус Инвинц, - развёл руками дубль.

– Да-аа? - деланно изумился Берри. - Интересно, а откуда тебе известно о "Трезубце"? Кто тебе рассказал о генерале Инвинце? И, наконец! В свете всего этого, откуда у тебя блоки на всемогущую Натин?!

Труй попятился, когда гость вскочил. Хотя именно команда "Огонька" сжимала в руках оружие от простенького игломёта до тяжеловесного, грозного "Купола". Именно экипаж корвета облачился в десантные доспехи, когда "захватчики" щеголяли в тонких, пусть и красиво оформленных, тряпках. Даже численный и, тем более, физический перевес был у Труя… и всё-таки он отступал перед взбешённым Берри.

– Понимаешь ли, ты сам сказал о МАТе.

– Я?! Да, о МАТе я говорил, - их разделял шаг. Берри так хотелось схватить помощника (и близкого друга, между прочим!) за ворот и трясти, что было сил… но тех как раз и не было. Да и демонстрировать ярость сверх показанного не стоило. - Но об Инвинце упоминать - я не сошёл с ума!

– Ты прав, - Труй нахмурился. - Перпом упомянул о нём только, когда вы объявились.

– Перпом, - скривился капитан, уже капитан.

– Но блоки на Натин не подействовали… - заикнулся было друг, но Берри оборвал его.