Господин из завтра. Тетралогия

Аминь-то аминь, да вот чего ж делать-то? Серега Платов спит и видит, как показательно выпорет японцев. Как только очистится ото льда залив Петра Великого — Сингапурский и Владивостокский крейсерские отряды объединят силы, и начнется у раскосеньких веселая жизнь! Одно радует — посланное к генерал-адмиралу судно вовремя доставило в Сингапур радиостанцию. И я успею отдать «стоп-приказ».

…Нась ради церевек и насего ради спадзения

Ссседсяго с небес

И вопротивсегося от духа Свята и Марии девы

И воцеровецисися…

Ух, ты! Они уже «Символ веры» читают! Интересно, они мне тут весь молитвослов с псалтырем выдадут, или все-таки у них есть кнопочка для остановки?

…И паки грядуссяго со славою судидзи

дзивым и мертвым,

Его дзе царствию не будет конца.

И в духа святаго, госьпода дзивотворяссяго,

Изе от отца исходяссяго,

Изе со отцем и сыном спокраняема

и сравима, грагорявсего пророки.

Во едину святую, соборьную

и апоссорьскую црковь.

Исповедую едино крессение

во оставрение грехов.

Цяю воскресения мертвых,

и дзизни будуссяго века.

Аминь.

Слава тебе господи, вроде кончили… А то бы еще чуть-чуть, и хохотать бы мне до завтрашнего ужина. Могу себе вообразить: «… Твоих вериких брягодеяниих на нась бывсих, сравяссе Тя хварим, брягосревим…»

Рассказывает генерал от кавалерии

Павел Ренненкампф

Утро встретило бьющим в глаза ярким солнечным светом и прохладой. Денщик Семен распахнул шторы в спальне, вестовой Никанор сдернул с меня одеяло. В дверях застыл ординарец — гродненский лейб-гусар Иван Сидорин. Вот и выспался! Этим троим мучителям глубоко наплевать, что я вчера, а вернее — сегодня, только в три часа пополуночи спать лег. Вернее сказать: провалился и забылся…

…Вот уже пятый месяц, как я в Польше. Работа адова. Раньше как-то никогда не задумывался, сколько поляков нас ненавидит. Теперь знаю: все. Все!

Нет на свете ни одного, рожденного под сенью крыл «Белого орла», ни одного, хоть раз произнесшего: «Jeszcze Polska nie zginкіa», кто относился бы к России без лютой, фанатичной ненависти. И эту ненависть я прочувствовал на собственной шкуре!..

…Семен подпрыгнул и попытался достать меня подъемом стопы. Ага! Как говаривал однажды государь: «Бог дал человеку ноги, чтобы на них стоять, а не чтобы ими размахивать!» Перехватив ударную конечность, я вписался в движение и от всей души швырнул своего денщика-телохранителя, сопроводив бросок чувствительным пинком. Семен в полете попытался перегруппироваться, но времени ему не хватило, и он кубарем покатился по полу. Пока он не опасен. Оглядываюсь: Сидорин поймал Никанора на удушающий захват, так что и второго противника наша пара вывела из строя. Бой окончен…

— Закончили! — Два моих адъютанта: казачий сотник Дмитрий Гурьев и подпоручик Александр Армфельт оставили бесплодные попытки оторвать друг дружке головы. — Завтракать, друзья, завтракать…

Мы все сидим за одним столом. Так еще у государя повелось: вместе служим, вместе едим, вместе, коли доведется, и помирать будем. Никанор чуть задевает локтем Армфельта. «Сашенька» морщится: графу Армфельту еще непривычно завтракать за одним столом с нижними чинами. Ну, да лиха беда начало — когда-то и мне казалось это странным. Просто потом, когда в Йокогаме меня прикрыл собой атаманец, принявший предназначенную мне разрывную пулю, я понял: государь прав. Как всегда, прав. И теперь младший брат того самого урядника Гурьева служит у меня адъютантом. В прошлом месяце, когда в меня стреляли в Театре Вельки, именно Дмитрий захватил одного из террористов живьем. Видимо, мне на роду написано быть должником казаков Гурьевых…

— Ваше превосходительство! — Сидорин протягивает мне какую-то бумагу. — Из КГБ велено передать. Незамедлительно…

Телеграмма? Ну-ну… Захвачены при попытке украсть оружие?.. Молодцы, что на месте не расстреляли… Так-так-так… гимназисты… чертовы мальчишки!..

— Ну-ка, Иван, пусть меня соединят с округом… Иосиф Владимирович? Ренненкампф. Этих захваченных допросить, выяснить все о семьях. Пусть свяжутся с местным управлением КГБ, возьмут казачков и арестуют всех их близких родственников. Всех до последнего человека. Самих задержанных и их отцов — выпороть на площади. Ударов по десять достаточно. И сразу после порки — на Транссиб. Что? Да, я тоже полагаю, что нужен циркуляр на будущее. Благодарю вас.