Господин изобретатель

– Вижу, что вы меня узнали, дорогой Александр Павлович, – елейным голосом проговорил дипломат-разбойник. – Думаете, речь пойдет о патентном праве на краситель? Нет, дорогой мой, ошибаетесь. (А ведь он чисто и правильно говорит по-русски, легкий акцент можно принять за прибалтийский, то есть остзейский.) Речь будет о другом красителе, который почему-то взрывается и который сейчас испытывает штабс-капитан Панпушко. А также о том препарате, что лечит больных в клинике Военно-медицинской академии у профессора Субботина. Мы давно следим за вашими успехами, только близко познакомиться не приходилось, вот и в поезде не удалось, пришлось действовать старым, но действенным методом. Поэтому, от имени правительства Её Величества королевы Великобритании Виктории, я, как офицер секретной службы Ее Величества, уполномочен сделать вам предложение о сотрудничестве. В случае согласия вы получаете подданство Империи, над которой никогда не заходит солнце, признание ваших патентов и, при передаче их правительству Её Величества, титул баронета, дом в парковом предместье Лондона и 100 тысяч фунтов на банковский счет, по курсу это почти 800 тысяч рублей золотом. Вы можете работать над своими изобретениями – они будут защищены британскими патентами и принадлежать лично вам. То есть вы становитесь потомственным дворянином Британской империи и богатым человеком. Для этого вам нужно будет всего лишь подписать несколько бумаг. Подумайте, у вас есть пять минут. Если вы готовы подписать, кивните головой.

– Предваряю ваш вопрос, что будет, если вы откажетесь подписывать согласие на сотрудничество и передачу нам патентных прав, – продолжил шпион, – тогда участь ваша печальна: вы просто пропадете, и даже вашего тела никогда не найдут. Последним вашим пристанищем станет ассенизационная бочка, потом баржа и дно Финского залива[92], там уже много таких бедолаг съела ваша знаменитая корюшка. Семен – дворник этого дома, так что он все сделает в лучшем виде, может и живьем утопить в дерьме, если, конечно, вы Богу душу не отдадите после его развлечений. Видели у него острый ножичек? Так Семен обожает срезать ремни со своих жертв, обычно они при этом просто умирают от шока. Ну так как, Александр Павлович, господин изобретатель, созрели?

Я кивнул головой. Что-то грубо работает господин шпион, ну прямо не тянет на дипломата, обучавшегося в Кембридже. Или я для него второй сорт, какой-то купчик, хоть и нахватавшийся всяких премудростей, но ведь не аристократ и даже не дворянин, такого и в бочке с дерьмом утопить незазорно, тем более в такой варварской стране, как эта Россия. Стал бы он миндальничать с каким-то зулусом, тоже бы порезал на ремни, и все, вот и я для него индус или зулус, а чуть позже в этой истории – бур, пусть и с университетским образованием. Но, скорее всего, он такой же баронет, как я граф…

– Вот и славно, – захлопотал шпион, вытаскивая из кожаной папки какие-то бумаги. – Семен, где ты там, иди, поможешь!

– Слушаю, барин, – в комнате появился давешний амбал, – чего изволите?

– Семен, голубчик, – запел шпионский «сэр», – развяжи-ка правую ручку господина, да посмотри, чтобы он чего не учудил, перышком стальным себя в глаз не поранил.

– Не получается, барин, – амбал продолжал возиться с завязкой справа, – туго затянул, дозвольте разрезать?

– Да режь, но только веревку пока, – хохотнул Остин, или как там его по-настоящему…

Наконец завязку перерезали и мне вручили несколько листов.

Я взял их и по очереди прочитал. Так, передача прав по патентам правительству Британской империи на двух листах и соглашение о сотрудничестве с британской секретной службой без упоминания тех фишек и плюшек, что мне впаривал липовый баронет. Дело мое плохо, видать, и вправду поеду в последний путь в говняной бочке. Нет, не так я себе представлял свои торжественные похороны.

– Все прочитали, готовы подписать?

Я кивнул. Семен передал мне обмакнутое в чернила перо. Может, в глаз его ткнуть напоследок? Нет, не получится – он стоит позади меня, мне туда не дотянуться, а он тут же шваркнет меня по голове пудовым кулачищем – и поплыли по Неве…

Что ж, на первом листе я старательно вывел Bloody, на втором Fucking, на третьем – Bullshit[93].

Семен, помахав по очереди листами в воздухе, чтобы высохли чернила, подошел к столу и передал бумаги своему боссу. Тот, прочитав, изменился в лице: «Русская свинья, Семен, он – твой».

Семен достал ножичек и сделал шаг к кровати с моей тушкой. Вот был бы я спецназовцем ГРУ, как положено другим попаданцам, живо бы выбрался из пут и забил бы ногами эту тварь, а потом скрутил визжащего от страха англичанина и утопил в бочке с дерьмом. Я попытался было дернуться, но куда там…