Господин мертвец. Том 1

Французы быстро пристрелялись. Полтора километра – немалое расстояние, и редко найдется меткий стрелок, способный послать пулю из винтовки и угодить в цель на такой дистанции. Но для пулемета полтора километра – не так уж много. Особенно когда его цель – большие громоздкие фигуры, бегущие в не очень рассеянном построении. Несколько раз свинцовые плети хлестнули по сторонам от них, вздымая тонкие земляные фонтанчики и беззвучно поднимая в воздух клочья посеченной жухлой травы. Дирк понял, что это «вилка». Пулеметные расчеты французов пристреливались, чтобы обрушить на них всю тяжесть своей ненависти к бошам. К дерзким, безумным бошам, осмелившимся атаковать в лоб, так, словно на дворе четырнадцатый год, а против них – сопляки новобранцы. К уже мертвым бошам, которые быстро расплатятся за свою самонадеянность.

Сразу три или четыре пулемета обрушили на взвод «листьев» свой жалящий огонь, и Дирк подумал, что сейчас оглохнет. Визг пуль и скрежет металла слились воедино, породив леденящее душу содрогание воздуха. Что-то вроде того, что бывает, когда фреза врезается в неровность на зажатой в тисках детали и начинает верещать, исторгая запах горячей металлический стружки. Только этой деталью были сейчас они сами.

Шеренга штальзаргов качнулась, принимая на себя большую часть этого удара. Мгновенье Дирку казалось, что двое или трое не выдержат натиска и упадут. Как ни сильна была заговоренная тоттмейстером плоть, как ни крепки броневые плиты доспехов, но выдержать с такого расстояния концентрированный пулеметный огонь тяжело даже танку.

При всей своей массивности штальзарги не могли послужить непроницаемым щитом. Стальной град забарабанил по головам и плечам бегущих следом за ними, преимущественно по пулеметному отделению Клейна. Тот пока не подавал команды стрелять – с подобного расстояния, на бегу, стрельба представляла собой только бессмысленную трату патронов. А патроны им еще пригодятся – когда они окажутся в траншеях.

О да, тогда они найдут применение каждой пуле.

Следующая порция свинца хлестнула по ним с яростью шипящего в воздухе хлыста, готового вспороть, разорвать и рассечь любое препятствие на своем пути. «Веселые Висельники» рефлекторно пригнули головы, чтобы защитить лица. Их плечи и торсы укрылись искрами. В нескольких метрах от Дирка кто-то из второго отделения вдруг споткнулся на всем ходу и, вскинув руки, рухнул в землю, мгновенно провалившись в нее, как в воду. Серый доспех мелькнул перед глазами и исчез. Дирк успел только увидеть развороченную пулей глазницу шлема, ставшую круглой и удивленной.

Одновременно с этим он ощутил резкий толчок в грудь, от которого клацнули зубы. Точно он со всего маху налетел на впереди бегущего, врезавшись в его стальную спину собственным телом. Но до того было не меньше трех метров. Дирк опустил взгляд и сквозь прорези шлема увидел неровную белесую царапину на панцире. Если бы не доспехи, эта пуля ударила бы его в грудь, расколов несколько ребер, прошила насквозь и вышвырнула пониже лопатки, превратившейся в мелкое костяное крошево, ком внутренностей.

Спустя секунду, которая потребовалась ему, чтобы понять, что это было попадание, еще две пули ударили его в правое бедро, отчего Дирка развернуло на бегу левым боком вперед. На мгновенье он замер, преодолевая чудовищное давление, пытавшееся опрокинуть его. Если бы он не смог сохранить равновесия, то упал сейчас лицом в землю – как тот «висельник», что поймал в глазницу пулю. А сейчас он не мог оставить взвод без командира. Дирк продолжил бег, стараясь держаться за прикрывающей их стеной штальзаргов. Наплечник бегущего рядом Карла-Йохана оказался исчерчен тремя или четырьмя глубокими бороздами – знак того, что и его заместитель успел поймать несколько французских пуль.

Он взглянул вперед. Между покачивающимися силуэтами штальзаргов были видны позиции, ставшие ощутимо ближе, но все же слишком далекие для того, чтобы надеяться покрыть это расстояние в пару минут. Метров восемьсот, прикинул Дирк. Сколько еще человек потеряет его взвод, прежде чем приблизится на дистанцию действительного огня?

«Мейстер! – сказал он мысленно, отправляя каждую мысль-слово в пустоту, точно паля из пистолета в ночь. – Плотный пулеметный огонь. Потерял одного. Становится все жарче. Нужна артиллерия».

И пустота отозвалась ему уставшим голосом Бергера.

«Я вижу. Продолжайте наступление, унтер».

«Если не заглушить пулеметы хотя бы на пару минут, наступать будет некому. Сейчас мы держимся, но на близкой дистанции нас превратят в решето».

Глупо было говорить тоттмейстеру то, что он и сам превосходно понимал.

«Еще минуту, унтер-офицер Корф. Нам нужна минута, чтобы вскрыть все их огневые точки. После этого мы обрушим на них весь гнев ада».

Разумеется. Старый прием. Чем садить снарядами вслепую, перепахивая землю, куда проще вычислить пулеметные гнезда, чтобы подавить их прямым накрытием. Оберст не собирался понапрасну сотрясать воздух и был в этом прав.

«Понял. Мы будем ждать».