Господин мертвец. Том 2

– Как скажете. – Хаас карикатурно склонил голову в фиглярском поклоне. – Итак, хотите знать, отчего я все это затеял? Да оттого, что вы мне отвратительны. Вы и такие, как вы, миллионы таких. Вы продукты войны и смерти, вы отравляете вокруг себя все, даже воздух. Вы уже уничтожили свою страну, свою родину. Надежнее, чем это сделали бы французские снаряды или английский газ. Германии больше нет. Она мертва, понимаете это, недоумки в форме? Она умерла в муках, растерзанная бесконечной бойней, и теперь ее тело разлагается, как никому не нужный бродяга на леднике в полицайпрезидиуме. Вы кричите о том, что защищаете ее, но это ложь. Нельзя защищать того, кто мертв! А вы лишь трупные паразиты на ее теле. Все ради Германии! Все силы на защиту немецкого духа! Поднять мертвецов в строй! Вы уничтожили страну и машете над ее гробом своими флагами, похожими на истлевшие тряпки.

– Вздор, болезненное наваждение… – Дым, выпущенный тоттмейстером, заколыхался над поверхностью стола. В сочетании с разбросанными по нему вещами и бумагами, образующими подобие взломанных артиллерией траншей, он напомнил Дирку пороховую взвесь, клубящуюся после боя.

– Наваждение? – Хаас визгливо рассмеялся, и от этого смеха оберст фон Мердер вздрогнул. – Вы так давно копаетесь в трупнине, что все забыли. Вы воюете за Германию, не понимая, что сами ее погубили. Люди голодают. В городах каждую ночь находят сотни истощенных тел и стаскивают их в общие могилы, как в Средневековье! И сами города лежат в руинах, разбитые тысячами ежедневно сыплющихся на них авиабомб. Дети и старики уходят в армию, чтобы никогда не вернуться, а женщины и калеки работают на военных фабриках, чтобы было чем воевать на фронте. Эпидемии испанского гриппа и тифа вырезают целые села, унося больше жизней, чем огонь крупной артиллерии. Моряки, едва шевелящиеся от голода, поднимают красный флаг в Киле – и кайзер приказывает расстрелять их из пулеметов. Демонстрацию в Вене прямо на улице душат газами, как крыс. И все это время станки грохочут, производя пушки, танки, винтовки, каски и штыки! Все для фронта, все для победы великой Германии! Которая сожрет собственных детей и назовет их героями. Страна мертва, слепцы! То, что осталось на ее месте, чудовищно и должно быть уничтожено.

– Вы уничтожили не страну. Вы уничтожили полторы тысячи солдат. Тех самых уставших голодных новобранцев, за счастье которых выступаете.

– Это была неизбежность. – Хаас пожал плечами. – Печальная, но что с того? Это приблизило окончание войны. А война должна закончиться. В тысяча девятьсот девятнадцатом году от Рождества Христова.

– Хотите, чтобы Англия и Франция растащили Германию на части? Это принесет счастье голодающим и бездомным?

– Этого не будет. Но конец войны, каким бы он ни был, спасет Германию. Не знаю, в какой форме, не знаю, под каким названием. Но война должна быть закончена. Война, в которой мертвецы возвращаются с того света, чтобы выше поднять боевые знамена и вонзить штык в живых. Да, я убил всех этих людей. Для того, чтобы спасти остальных.

– Фанатик. – Тоттмейстер Бергер устало покачал головой. – Он служил у меня два года, а я и не подозревал. Фанатичность сродни инфекции, которая поражает мозг. Кажется, он действительно верит в то, что спасал Германию, обрекая на гибель германских солдат. Фанатики готовы вести в будущее только тех, кто с ними согласен, остальные же могут рассчитывать только на смерть.

– Я фанатик? Что ж, господин смертоед, можете называть меня фанатиком. Но в моем будущем, шаг к которому я сегодня сделал, мертвецы не будут воевать за живых! И людоед-кайзер не сможет пополнять свое воинство из солдатских гробов.

Тоттмейстер Бергер ударил по столу ладонью.

– Закончим с риторикой. Про то будущее, что вы уготовили Германии, будете разговаривать с трибуналом. Но сомневаюсь, что вы сможете в ком-то вызвать сочувствие. Я хочу лишь узнать детали содеянного вами. Та группа, о которой вы говорили, «Мистраль», она не существует?

– Конечно же нет. Разведывательной группы «Мистраль» никогда не существовало в Ордене Люфтмейстеров.

– Вы сами придумали название?

– Взял готовое. «Мистралем» назывался корабль, поднятый в воздух умершими много лет назад безумцами, которых охватила слепая гордыня и жажда самоутверждения. Они погибли, эти безумцы, оставшись только в истории нашего Ордена. Мне показалось, что это подходящее название. В нем был особый смысл.

– Значит, вы просто придумали аэрограмму о том, что французы покинули свои позиции и спешно отходят? И о разгроме французов на юге?

– Да, я так и сделал. Но я всего лишь спустил курок снаряженной вами винтовки. Вы так отчаянно хотели боя, победы, тысяч новых трупов… Так рвались поднять свои победоносные тряпки над еще одной зловонной ямой… Вы не могли такого упустить. Я лишь дал вам то, что вы хотели.

– Задуманное не удалось вам в полной мере, Хаас. Роты «Старые Кости» и «Пробитые Черепа» успели подойти. Как оказалось, вовремя. Они встретили французов, переломали им хребет и сами перешли в контрнаступление. Сейчас они добивают последних.