Господин моих ночей

Растерянно моргнула, приходя в себя, и лежавший рядом мужчина нежно улыбнулся.

Лежавший… Рядом… О, пресветлая Каари!

Судорожно сглотнула, не зная, куда деваться под внимательным мужским взглядом, а потом… Все произошло само-собой — я не успела даже толком сообразить, что делаю. Ойкнула, отпрянула в сторону, нырнула под одеяло, натянула его на макушку, и затихла.

В голове вихрем проносились воспоминания о прошедшей ночи. Как я сама, без приглашения, явилась в дом к высшему, навязала свое общество и, несмотря на сопротивление мага, на то, что мне недвусмысленно указывали на дверь, фактически заставила его соблюдать договор. А потом, судя по всему, еще и бесцеремонно заснула в чужой постели.

Стыдно-то как. А главное, я ведь никогда себя раньше не вела так развязно и вызывающе.

Что если на меня наложили заклятие? Хвич, например, вполне на это способен, он тот еще… монстр. Напился моей крови и околдовал, так, что я, забыв обо всем, бросилась к его хозяину. Ну не могла же я сама, добровольно, повести себя как последняя… как… я даже не знаю, как кто…

Я лежала, сгорая со стыда… Долго лежала… Минуту точно. А затем…

— Тут-тук, — раздалось снаружи веселое. — Кто в домике живет? Пустите меня… гм… погреться?

Он еще и издевается.

— Не пущу, — буркнула мрачно и закуталась поплотнее, так, чтобы ни одной щелочки не осталось.

Посижу здесь, пока Айтону не надоест караулить, надо же ему и делами заниматься. А когда он уйдет, вылезу и сбегу.

— Лисичка испугалась? — низкий голос искрился смехом. — Такая храбрая, самоотверженная, почти безрассудная… М-м-м… Не верю. Ну-ка, посмотрим… вдруг ее подменили?

Одеяло потянули в сторону, мягко, но настойчиво вырывая его из рук, и я «отважно» зажмурилась. Но вместо того, чтобы вытащить меня на свет, высший вдруг сам скользнул в мое укрытие, накрыл нас обоих с головой, и обнял, тесно прижимая к своему обнаженному телу.

О, пресве…

— Ты же хотела меня увидеть, помнишь, — шепнул лукаво. — По-моему, сейчас самое время. Не бойся, я не такой уж и страшный. Ну разве что самую капельку.

В коконе из одеяла было тепло, уютно и не так тягостно, как снаружи. Да и что толку теперь прятаться, если маг и сюда умудрился пробраться? Любопытно, опять же.

Осторожно приоткрыла глаза. Страшным Айтон определенно не был. Каким угодно — суровым, властным, даже хищным, но только не страшным.

Волевое лицо с правильными, немного резкими чертами. Упрямый подбородок, прямой нос, четко очерченные скулы, густые темные волосы над высоким лбом. Чувственные губы, привычно сжатые в жесткую прямую линию. И пронзительный взгляд светло-серых глаз — взгляд мужчины, непоколебимо уверенного в том, что каждое его желание тут же исполнится.

— Как себя чувствуешь, Лис? — Айтон провел костяшками пальцев по моей щеке, шее… Дальше, хвала Каари, спускаться не стал. — Ничего не беспокоит?

Теперь его голос звучал собранно и серьезно.

Прислушалась к своим ощущениям. Чувствовала я себя на удивление хорошо, так, словно меня омыли изнутри родниковой водой — чистой и свежей, о чем и сообщила ждущему ответа магу. Нет, о роднике говорить не стала, ограничилась заверением, что все в порядке.

— Замечательно, — после моих слов высший как-то ощутимо расслабился. — Во мне было слишком много тьмы этой ночью, а уж для первого раза, тем более. Я беспокоился… — он запнулся, видимо, не желая откровенничать, и закончил: — У меня чудесная альтэ… Почти идеальная…

Это «почти» неприятно царапнуло слух, тупой болью отзываясь в сердце, но тут Айтон наклонился и коснулся губами моих губ. Мягко, едва ощутимо. Выдохнул, щекоча теплым дыханием кожу, и поцеловал уже настойчивей, но не менее нежно и бережно.

Глаза закрылись сами собой. Что-то хмельное, дурманное всколыхнулось в душе, теплом разливаясь внутри, и время замедлило свой бег, отступило, унося нелепые страхи, условности, переживания.

А поцелуи следовали один за другим, с каждым разом становясь все более уверенными, требовательными, страстными. Собственническими. Сильные руки скользнули вниз, жадно лаская каждый изгиб моего тела. И в какой-то момент я поняла, что уже давно отвечаю на поцелуи и прикосновения, тянусь к мужским ладоням…

Айтон остановился первым. Отстранился, усмехнулся криво:

— Маленькая найтири… Сладкая… Желанная… — Рвано выдохнул — Еще чуть-чуть и, боюсь, я не сдержусь. Повторится то, что случилось ночью, а тебе пока не стоит… — На мгновение прижал меня к себе, замер, выравнивая дыхание, и продолжил уже другим тоном. — Пойдешь со мной в ванную, Лис?

— Нет!

— Опять нет, — теперь его голос звучал нарочито расстроено. — Да что же это такое! А как же договор? Не ты ли вчера вечером настаивала на твердом его соблюдении, м-м-м? Помнишь, от заката до рассвета ты полностью в моем распоряжении и исполняешь все мои желания?

— Уже утро, — приподняла одеяло, бросила беглый взгляд в сторону окна, и продолжила: — Ваше время закончилось. По соглашению, дни принадлежат только мне, и я могу делать, что хочу.