Господин моих ночей

— Если ты не хочешь, чтобы Элис обследовали маги, Айтон, то против суда фамильяров уж точно не станешь возражать, — заявил Ройстан, задумчиво глядя на разошедшихся монстров, которые уже вовсю размахивали крыльями, портили когтями пол и злобно сверкали глазами. — Вся десятка не может ошибаться. Она всегда беспристрастна, объективна и почувствует любую, даже тщательно спрятанную, запечатанную магию. В этом случае достаточно одного наблюдателя от алхоров, чтобы соблюсти все необходимые правила. Что скажешь, дружище?

Суд фамильяров... Звучит непонятно, но очень угрожающе. Я бы непременно испугалась, если бы не чувствовала, как под пальцы осторожно подныривает рогатая каменная голова успокоившегося горгула, и не слышала его негромкое басовитое сопение, дарившее мне такую необходимую сейчас поддержку.

Да и со стороны дракона, как ни странно, не ощущалось ни малейшей угрозы. Как там его зовут? Мишь вроде бы, если я правильно разобрала... Забавное имя. Совершенно неуместное для смертоносного крылатого змея. Хотя, откуда мне знать, что подходит, а что не подходит для этих волшебных существ и как их принято величать?

Интересно, что это за десятка, о которой упоминал Тэйн? Сборище фамильяров, таких вот горгулов, драконов и прочих сказочных тварей? И почему именно десять? Неужели всем им понадобится моя кровь? Хорошо, если капля, а вдруг намного больше. Сколько вопросов и ни одного ответа. Но это пока.

Выдохнула, еще раз коснулась пальцами лба Хвича, чтобы набраться решимости, и подняла голову, ловя взгляд своего мужчины.

Видимо, Айтон и сам понимал, что у него нет выбора, поэтому нам с Тэйном, пусть и не сразу, но все-таки удалось его уговорить, а, может, и горгул мысленно присоединился. Я уже поняла, что фамильяры умеют общаться так, что их слышит только тот, к кому они обращаются, остальные же присутствующие ни о чем не подозревают.

Но Айтон не был бы самим собой, если даже в этой ситуации четко не обговорил бы условия, заставив гостя действовать по собственным правилам.

Ройстан планировал отложить проверку до вечера, но наткнулся на резкое «нет».

— Я не хочу тянуть и заставлять Элис мучиться неизвестностью. Начнем сразу же, как только десятка соберется.

— В конце дня гораздо удобнее, днем фамильяры в любой момент могут понадобиться своим хозяевам. Братья их не отпустят, — попробовал сопротивляться Тэйн, но Айтон и не думал отступать.

— Элис не станет ждать. Если понадобится, я лично попрошу алхоров, уверен, они пойдут мне навстречу.

Так же твердо и жестко Айтон отказался отправлять меня во дворец и настоял, чтобы проверку провели здесь, в особняке, в его присутствии. Это было обязательным условием.

Тэйн морщился, принимая каждое новое требование, но возражать больше не пытался, видимо, понимал всю бесполезность этой затеи. Когда Айтон закончил, он так же молча склонил голову в знак согласия и исчез.

— У нас полчаса, Лис.

Высший, который за все это время так и не убрал руку с моей талии, развернул меня лицом к себе. Сильные ладони легли на плечи, коснулись спины, мягко заключая в объятия, а к виску прижались теплые губы.

— Не бойся, лисенок, я не дам тебя в обиду.

— Не боюсь, — отважно соврала в ответ. Потерлась о его плечо. Прижалась щекой к груди, слушая быстрые удары его сердца. — Я не чувствую за собой никакой вины и...

— Тс-с-с... — меня поцеловали в уголок рта, прерывая торопливые объяснения. — Не нужно ничего говорить. Просто помни, если выяснится, что храмовники действительно запечатали твой дар так, что даже Хвич не сумел его распознать, я все равно никому не позволю и пальцем к тебе прикоснуться. Я верю тебе, знаю, что ты не станешь меня обманывать, и ни в чем не виновата.

— А если у меня все-таки есть магия, это плохо?

Глупость, конечно, — откуда у меня эта самая магия? — но я должна была спросить.

— Нет, конечно, — Айтон чуть заметно улыбнулся, нежно касаясь моих губ. — Тебя поддержат, научат управлять силой, дар многое изменит в твоей жизни, но… — он запнулся, но потом продолжил, медленно и неохотно, тщательно подбирая слова: — Договор придется расторгнуть. По нашим законам магиня не может быть временной альтэ высшего.

Я замерла, осмысливая эти слова, а он, на миг прижав меня к себе, решительно отстранился.

— Тэйн зря беспокоится. У него такая должность — подозревать всех и во всем. Но я уверен, в данном случае он не прав. Хвич никогда не ошибается, он один из сильнейших фамильяров, самый талантливый в десятке.

В его тоне сквозила гордость за своего питомца.

— А десятка — это что?

— Круг из десяти фамильяров, объединяющих свои способности и разумы в единое целое. Его собирают, когда есть сомнения, и нужно вынести решение по спорному вопросу, касающемуся магии.

— Их нельзя обмануть?

— Храмовникам это точно не под силу. Они кстати, давно пытались завести собственных фамильяров, да вот незадача, своего Хозяина у жрецов Каари никогда не было и не будет.

— Хозяина? — переспросила удивленно. - Зачем им какой-то хозяин, если они служат самой Пресветлой?