Господин следователь (СИ)

Велено разойтись, мы и расходимся. Но дома что делать? У Натальи Никифоровны имеются хозяйственные хлопоты, французский у нас вечером. Пообедав, решил прогуляться по городу, заодно зайти в фотоателье, заказать обещанную матушке фотографию.

Опасался, что усадят в кресло, стиснут затылок обручем и придется сидеть с полчаса, но нет, все сделали гораздо быстрее, за несколько секунд. Магниевая вспышка и все, свободен.

Собирался зайти к архивариусу, опять его потрясти, но отчего-то пошел к Мариинской гимназии. Оказывается, не зря. Моя кареглазая незнакомка шла навстречу. Не одна, с подругой.

Как здесь полагается знакомиться с девушками? Я и в своем мире на улице ни разу не знакомился. С теми барышнями, с кем имел дело (до встречи с Ленкой!), заводил знакомство в универе, у кого-то из друзей или в кафе. Подойти к кареглазой и спросить — девушка, разрешите с вами познакомиться? Неприлично, вроде бы. Так ведь и девушка сама знакомиться не пойдет. Эх, была не была. Подойду. Подруга — это даже хорошо.

— Здравствуйте барышни, — заступил я дорогу двум гимназисткам. Приподняв фуражку над головой, представился: — Чернавский Иван Александрович. Позволите проводить вас до дома?

— А вы кого намерены проводить? Обеих сразу? — поинтересовалась подруга моей кареглазой незнакомки — пухленькая барышня с румяными щечками. Кажется, ее где-то видел. Судя по лукавому взгляду, брошенному на подругу, прекрасно понимает, кого бы проводил и просто прикалывается.

— Милые барышни, мне бы для начала ваши имена узнать, — ушел я от прямого ответа. — Не могу же сказать — желаю проводить очень красивую девушку или просто, очень красивую? Или приличным девушкам не положено знакомиться на улице? Если это так, то сразу уйду.

— Нет, господин Чернавский, — слегка насмешливо сказала моя кареглазка. — Вы уж определитесь — кого вы хотите проводить и с кем желаете познакомиться?

— Разве это мужчина решает? — сделал умные глаза. — Общеизвестно, что выбор всегда остается за дамой.

Девчонки, слегка удивившись, переглянулись, а я процитировал:

— О, как нам часто кажется в душе,

Что мы, мужчины, властвуем, решаем.

Нет! Только тех мы женщин выбираем,

Которые нас выбрали уже[1].

Не так много стихов помню наизусть, но эти запомнил. Еще бы! Специально учил, чтобы произвести впечатление на Ленку. Произвел. Авось и тут не прогадаю.

— А что за поэт? — заинтересовалась кареглазая гимназистка. — Я почти всех поэтов знаю, но таких замечательных строк никогда не слышала.

— Знали бы вы, уважаемая незнакомка, сколько существует на свете замечательных поэтов, — нарочито грустно вздохнул я.

— Елена, — представилась-таки кареглазка. Не успел удивиться совпадению, как она добавила: — Елена Георгиевна Бравлина.

Вот тут я едва не запнулся за камень, выпиравший из булыжной мостовой. Запнулся бы — точно грохнулся и испортил свое реноме в глазах девушек. Ведь моя Ленка тоже Елена Георгиевна Бравлина.

— Елена… Елена Георгиевна, а вашу матушку, случайно, не Оксаной ли Борисовной зовут?

— Нет, с чего вы взяли? Мою маму зовут Ксения Глебовна.

Опять совпадение? Оксана — это же вариант имени Ксения. Борисовна… Хм. Тоже имеются ассоциации — Борис и Глеб, первые русские святые.

— А меня Татьяной зовут, — представилась полненькая подружка. — Меня можно попросту, без отчества. Если обратитесь по отчеству, стану думать, что я старуха, лет тридцати.

Слышали бы эти слова мои ровесницы из Москвы! Задушили бы собственными руками.

Похоже, тутошняя Ленка, что прикидывается пока Еленой Георгиевной, недовольна словами подружки.

— Таня, если я тебя старше на полгода, это не повод иронизировать, — укоризненно сказала кареглазая.

Ох ведь, старушки какие! Одной, как полагаю, лет шестнадцать, а вторая немного постарше.

Елена Георгиевна шла молча. Заметно, что девушка стесняется. А вот ее подруга была куда смелее.

— Мы про вас наслышаны, господин Чернавский, — хихикнула Татьяна. Видимо, девушкам известно о храбром следователе, вступившем в единоборство с преступником? Но дело оказалось хуже.

— Мой папенька говорит, что ему все время приходится возвращать вам бумаги из-за ваших грамматических ошибок.

Какая сволочь о том болтает? Покажите мне, я этому гаду сделаю тоже самое, что Герасим сделал Му-Му. Даже догадываюсь, что за гад. Не зря же мне показалось, что эту толстушечку где-то видел. Ошибся, но не слишком. Саму Татьяну нигде не встречал, зато часто вижусь с ее папенькой — господином Виноградовым. Копия батюшки своего. И язык такой же, как помело.

— Да, вы правы, — горестно вздохнул я. — Грамматика — это мое слабое место. Представляете, до сих пор делаю четыре ошибки в слове из трех букв.

— Как это возможно? — вытаращились на меня обе девчонки.

— Да очень просто, — любезно пояснил я. — Пишу слово еще как истчо.

Надеюсь, девушкам из Череповецкой женской гимназии Ведомства учреждений императрицы Марии не довелось слышать анекдот про Екатерину II? Ее письма мне доводилось читать, слово еще у императрицы написано правильно.