Господин Зима

— У меня вроде как предчувствие возникло, — ответила Тиффани. — И я знаю, откуда берутся дети, госпожа Ягг.

— Да уж надеюсь.

— И как они там заводятся, я тоже знаю. Я выросла на ферме, и у меня много старших сестёр.

— Хорошо, — сказала нянюшка. — Выходит, ты вполне подготовлена к жизни, как я посмотрю. И я мало что могу сказать такого, чего ты не знаешь. К тому же, насколько я помню, ни один бог отродясь не ухаживал за мной. Льстит оно тебе, а?

— Нет! — Тиффани посмотрела в улыбающиеся нянюшкины глазки. — Ну, немного, — призналась она.

— А боишься ты его?

— Да.

— А ведь бедняга сам пока не понял, во что влез. Начал-то он неплохо, ледяные розы и всё такое. А потом решил силу свою показать. Обычная история. Но ты не должна его бояться. Это он должен бояться тебя.

— Почему? Потому что я притворяюсь, будто я эта его цветочница?

— Потому что ты девушка! Что ж это такое, если умная девица не может обвести парня вокруг своего миленького пальчика? Он в тебя по уши втюрился. Одно твоё слово может превратить его жизнь в ад. Ах, когда я была молоденькой, один юноша чуть не бросился с Ланкрского моста, когда я дала ему от ворот поворот.

— Правда? И что потом?

— А потом я дала ему поворот обратно. Он, понимаешь, так здорово смотрелся, когда стоял на мосту, я и подумала: «Чтоб меня, ну что за чудная задница!» — Нянюшка откинулась в кресле. — Или возьми хоть беднягу Грибо. Он норовит порвать в клочья всё, что шевелится, но кошечка Эсме прыгнула прямо на него, и теперь он, страдалец мой, всякий раз, прежде чем зайти, сперва засовывается в дверь и смотрит, нет ли где той кошки. Ты бы видела его несчастную мордочку! Он её прямо всю морщит. Конечно, он мог бы разделаться с кошкой одним когтем, но она заморочила ему голову, и теперь он беспомощен против неё, как котёнок.

— Вы что, хотите сказать, что я должна расцарапать Зимовею лицо?

— Нет-нет, так грубо и прямолинейно, конечно, не стоит. Дай ему капельку надежды. Будь доброй, но неуступчивой…

— Он хочет жениться на мне!

— Это хорошо.

— Хорошо?!

— Да, ведь это означает, что ссора с тобой ему не нужна. Не говори ни «да», ни «нет». Веди себя как королева. Пусть он научится уважать тебя… Что это ты делаешь?

— Записываю, — ответила Тиффани, занося новые познания в дневник.

— Такие штуки нет нужды записывать, голубушка, — сказала нянюшка. — Они уже все записаны, где-то глубоко внутри тебя. Просто ты, думаю, ещё не дочитала до этой страницы. О, чуть не забыла — вот, пришло, пока тебя не было. — Порывшись среди подушек на кресле, она выудила оттуда два конверта. — Шон, сынок мой, почтальоном служит, он-то знает, что ты ко мне перебралась.

Тиффани едва сдержалась, чтобы не выхватить письма из рук нянюшки. Надо же, целых два письма!

— По сердцу он тебе, дружок твой из замка? — ухмыльнулась старушка.

— Это просто друг, который мне пишет, — холодно ответила Тиффани, напустив на себя надменный вид.

— Во-от умничка, вот так с Зимовеем и держись! — радостно одобрила нянюшка. — Кто он вообще, мол, такой, чтоб с тобой разговаривать? Так с ним и надо.

— Я прочту письма у себя в комнате, — сказала Тиффани.

Нянюшка кивнула:

— Одна из молодух, — (всем было известно, что нянюшка никак не может запомнить имена своих невесток), — приготовила нам чудную запеканку. Твоя порция в печке. А я пойду в пивную, пропущу стаканчик. Завтра ведь рано вставать.

Оставшись одна, Тиффани поднялась к себе и стала читать первое письмо.

Если смотреть невооружённым взглядом, то на Меловых холмах ничего не происходило. Они стояли в стороне от Исторических Свершений. Холмы жили маленькими свершениями, маленькими радостями и печалями. Тиффани с удовольствием читала о них.

Второе письмо было очень похоже на первое, только там было ещё и про бал. Роланд ездил на бал!

В поместье лорда Ахваланга, своего соседа! И танцевал там с его дочерью! Её зовут Йодиной, потому что лорд в своё время решил, будто это прекрасное имя для девочки! Они танцевали три танца! И ели мороженое! И Йодина показала ему свои акварели!!!

Как он может сидеть там и писать такое?!

Тиффани перевела взгляд на те строчки, где описывались обычные новости, вроде плохой погоды и неприятностей с ногой старой Агги, но смысл слов ускользал от неё, не удерживался в голове, потому что голова пылала.

Да кем он себя вообразил, что посмел танцевать с другой?

«Ты же танцевала с Зимовеем», — напомнил Дальний Умысел.

Ладно, допустим, но акварели!!!

«Зимовей показывал тебе свои снежинки», — заметил Дальний Умысел.

Но я же смотрела просто из вежливости!

«Может, и Роланд тоже — из вежливости».

Нет, это всё его тётки, думала Тиффани. Я им никогда не нравилась, я ведь простушка с фермы. А лорд Ахваланг страшно богат, и Йодина — его единственный ребёнок. Конечно, тётки решили женить Роланда!

Но как он может писать о том, что он ел мороженое с другой, будто так и надо! Это же всё равно что… всё равно что… всё равно что делать что-то очень плохое, вот.

А ещё и акварели…

«Вы с Роландом просто переписываетесь, и только потому, что так уж вышло», — напомнил Дальний Умысел.

Да, но…

«Да, но что?» — гнул своё Дальний Умысел.