Госпожа адмирал

Двор-колодец. Потрескавшийся старый асфальт. Запах давно не мытого мусорного бака.

– Н-да, – усмехнулась Мария и покачала головой. – Узнаю родину. По запаху.

– Вот только не надо! – вступилась за отечество Лиза. – Можно подумать, мусорные баки в других странах пахнут лучше!

– И потом, твоя родина, Маша, в Лотарингии, разве нет? – добавила, когда, миновав одну подворотню, они направились через очередной двор к другой. – А там, небось, то еще амбре стояло в городах... и селах.

– Ладно! Не обижайся! – Примирительно тронула ее за плечо Мария.

Интересный феномен: Мария с Лизой никогда не сорилась. Бывало, отношения на день-два становились прохладными или даже холодными. Это да! Но ссор, как таковых, не было и в помине. Ни Лиза, ни Мария такого просто не допускали. И это был странный и совершенно новый для Лизы опыт. Обычно она лаялась даже с самыми близкими подругами. С Надей, например, или Клавой. Да хоть с Полиной, которую воспринимала едва ли не как младшую сестру. Одно другому не мешает: под горячую руку запросто могли наорать, что одна, что другая. Поорут, бывало, выскажутся по всем поводам, и снова мир, дружба, благорастворение воздухов. Однако с Марией с самого их знакомства все сложилось по-другому. Даже голоса друг на друга не повышали, не то, чтобы послать по матери, хотя прочих всех запросто могли. Если кто попал под горячую руку, так тому и быть.

Между тем, вышли на улицу.

– Это Васильевский остров? – спросила, оглядевшись, Мария.

– Я же говорила тебе, сходство поразительное! – кивнула Лиза, но сразу же перешла к делу, ибо, как давно и не нами, но верно сказано, делу – время, потехе – час!

– Давай-ка поспешим! – предложила она. – Дело к вечеру, Торгсин скоро закроется, а у нас ни копейки денег!

И в самом деле, к магазину подошли за четверть часа до закрытия. Что называется, впритык. Войдя в торговый зал, Лиза первым делом бросила взгляд на часы, висевшие на стене над прилавком галантереи.

«Без четверти шесть! – отметила она. – Значит, минус пять часов!»

В Новом Амстердаме сейчас было около одиннадцати часов вечера. И это стоило иметь в виду, чтобы вернуться в «Савой» не позднее шести часов утра по североамериканскому времени.

Лиза сделала мысленную зарубку и, оставив Марию любоваться ассортиментом дамских сумочек, перчаток и поясов, поспешила к отделу скупки. Она надеялась, что за время ее отсутствия законы в СССР кардинальным образом не изменились, и в отличии от валюты и дорогих ювелирных украшений, золотой лом, – в который превратилось одно из ее колец, – по-прежнему можно продать без предъявления документов. Так и вышло. За обломки золотого кольца весом в три и две десятых грамма без пробы и, разумеется, без камня, скупщик-ювелир предложил триста семьдесят рублей. Сумма показалась Лизе достаточной, – ее зарплата на момент убытия в Себерию была на сто рублей меньше, – и она согласилась, не торгуясь. Впрочем, торгуйся или нет, сколько сказали, столько и дадут.

«Это же СССР, – напомнила она себе, возвращаясь к ожидавшей ее Марии. – А в СССР плановая экономика! Разве нет?»

– Ну, вот мы и при деньгах! – сообщила она подруге. – Ничего не хочешь прикупить?

– Да, нет! Спасибо! Как-то не хочется!

– Ну, на нет и суда нет! – усмехнулась Лиза в ответ на иронию, прозвучавшую в голосе Марии. – Я бы, однако, купила местного «табачка» и зажигалку, но это будет дешевле сделать не здесь, а в магазине, напротив.

Возражений не последовало. Мария не хуже Лизы понимала, что пачка неизвестных здесь и сейчас сигарет или папирос вызовет гораздо больше недоумения и вопросов, чем их платья или туфли, которые, по-видимому, должны казаться аборигенам одновременно и элегантными, – а значит, и не дешевыми, – и несколько старомодными, что отнюдь не криминал. Другое дело, что их наряд по любому привлекал к себе внимание, как, впрочем, и они сами. Две молодые интересные женщины, одетые странно, но, тем не менее, со вкусом, притягивали к себе не только мужские, но и женские взгляды. Это было не слишком хорошо, но с этим можно было мириться. За такое «преступление» их не стал бы останавливать ни один милиционер в здравом уме и твердой памяти. А, значит, этим пунктом можно было пренебречь.

В магазине через дорогу Лиза купила себе пачку папирос «Герцеговина Флор» – на что Мария лишь иронически улыбнулась, – сигареты «Мальборо» для подруги и две разовые газовые зажигалки. Поэтому, выйдя на улицу, они первым делом направились к расположенному неподалеку скверу, сели на садовую скамейку и, наконец, закурили.

Папиросы оказались на удивление приличными, не разочаровалась в покупке и Мария.

– Практически тот же вкус, если я не ошибаюсь, – сказала она, выдохнув в прозрачный воздух струйку сизого дыма. – И вообще, очень похоже на Петербург, хотя и победнее.