Госпожа следователь

Кажется, в той происходила мучительная борьба. Она словно бы готова была выдать мучившую ее тайну, но смертельно боялась при этом поплатиться. Оглянулась на адвоката. Тот молчал.

«Что же это за человек, если даже под семью замками способен наводить ужас на сообщников?» — невольно подумала Клавдия, испытывая нечто вроде суеверного восхищения перед тайным и могучим противником.

— Я могу помочь, — прибавила она, чувствуя, что надо подтолкнуть еще немного подследственную. — Вот список. Это фамилии людей, которых вы обслуживали по работе. Кое с кем мне уже довелось пообщаться. Более того, могу сказать, что есть определенные подозрения на счет некоторых конкретных лиц. Но если я назову их сама, будет поздно говорить о каком-либо чистосердечном признании. Вы меня понимаете?..

Клавдия помахала в воздухе тетрадкой.

Журавлева, не отрываясь, с отпечатавшимся в глазах страхом следила за невинным порханием желтоватой бумаги.

— Как вы поняли, мне уже практически все известно. Вы никого не выдаете, вы лишь подтверждаете… — продолжала давить Дежкина.

У подследственной задрожали губы. Она снова оглянулась на адвоката. Тот кивнул.

— Вы… вы не обманываете меня? — прошептала Ирина. — Вы сможете защитить меня от него?..

— Разумеется, — успокаивающе произнесла Клавдия, улыбнувшись как можно радушнее.

— Это… это страшный человек… Вы не знаете… не можете знать. — Она судорожно поднесла к губам чайную чашку, но чашка уже была пуста. — Нельзя мне еще чайку? — жалобно попросила она.

— Конечно.

Дежкина спокойно, по-домашнему неспешно включила кипятильник, вставив его в заполненную водой литровую банку.

Ирина, будто завороженная, с мученическим выражением на лице наблюдала, как на серой спирали кипятильника начали образовываться пузырьки, расти и кучиться, и как они затем веселой гурьбой устремились кверху, взбивая воду белым ключом.

Клавдия заварила чай и протянула чашку подследственной.

Журавлева лихорадочно глотнула, обожглась и приоткрыла рот, стараясь унять боль.

— Не торопитесь, — посоветовала Дежкина, — сейчас остынет. А пока… пока расскажите мне…

Она вновь дружелюбно улыбнулась, дабы не выдать своего крайнего волнения.

— Он… он никого не пощадит… и меня… если узнает… У него длинные руки… Пообещайте, что со мной ничего не случится!..

— Разумеется. В этих стенах, как ни парадоксально, вы в большей безопасности, чем где бы то ни было.

— Да… Да-да, — кивнула Журавлева. — Я скажу вам… я все расскажу… В конце концов, какой мне резон молчать!.. Я еще молодая… у меня жизнь впереди. Зачем мне брать на себя чужую вину… уж раз вы и без того все знаете!..

— Назовите его, — вкрадчиво прошептала она.

— Я… я боюсь!.. — наконец прошептала она.

Следователь улыбнулась и мягким движением руки положила перед ней список с фамилиями.

— А мы сейчас вот что сделаем, — предложила она, извлекая из ящика стола карандаш и лезвие и принимаясь оттачивать твердый грифель. — Вы ничего не будете говорить… ничегошеньки, а только поставите галочку напротив нужной фамилии. И все.

Она протянула карандаш Журавлевой.

Та взяла его дрожащей рукой и, все еще не в силах решиться, занесла над бумагой.

Затаив дыхание, следила Клавдия за острым подрагиванием грифеля в тонких пальцах.

— А!.. чего я, собственно, боюсь! — вдруг вскричала Ирина с неожиданной яростью. — Кто он мне, в конце концов, — брат, сват!.. Пускай получит свое!..

И она высоко занесла карандаш, намереваясь вонзить в одну-единственную, так пугающую ее фамилию…

И тут раздался взрыв.

Он сотряс здание, казалось, до самого основания.

Зазвенели стекла, а со стола упал кипятильник.

Следователь и подследственная одновременно поглядели на дверь: первая — с явным недоумением и досадой, вторая — с ужасом.

За дверью послышался топот ног, крики.

Журавлева выронила карандаш из рук. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.

Лицо ее стало белее мела.

Откуда-то сверху сиреной донесся сигнал общей тревоги.

Клавдия распахнула дверь.

— Это в камерах, — крикнул ей пробегавший мимо милиционер. — Кажется, в мужской!..

— В чем дело?! — раздраженно воскликнула Клавдия.

Адвокат вскочил.

— Это он! — завизжала Журавлева. — Ой, спрячьте меня скорее!.. Это он!..

— Сейчас же успокойтесь! — рявкнула на нее Дежкина. Это было так неожиданно и ей не свойственно, что на мгновение Журавлева и впрямь смолкла. — Сейчас я все узнаю. Сидите спокойно.

Она сняла трубку и постучала по телефонным рычажкам.

Связи не было.

— Алло? — сказала Клавдия, чтобы хоть как-то выиграть время и сообразить, что делать дальше.

В этот момент дверь в кабинет распахнулась и на пороге возник Симыч.

— Ой, Клавдия, — пролепетал он, не успела Дежкина сделать протестующий жест, — там твоего подследственного убило… Харитонова.

— А-а-а!.. — завопила Журавлева, сползая на пол, — спрячьте меня, укройте меня от него!.. Ой, мамоньки, помогите… спрячьте!..

— Имя! — крикнула Клавдия, нависая над скорчившейся подследственной. — Назовите имя!..

— А-а-аа!.. Я боюсь… нет!.. Спрячьте меня!..

— Имя!!!

Но следователь уже понимала, что дальнейшие расспросы совершенно бесполезны.