Госпожа Сумасбродка

Сам криминалист еще до приезда фээсбэшников успел исползать на коленях все полы в квартире, опыляя и снимая отпечатки следов ботинок и туфель, отпечатки пальцев на мебели, дверных ручках, на кухне, поражаясь в то же время почти идеальной чистоте в доме. Нигде никакой пыли. Отсутствие немытой посуды, пустых бутылок, которые обычно указывают на образ жизни мужчины, когда он в квартире остается один. Чисто было, словно специально протерто.

Судмедэксперт наконец получил возможность заняться трупом и вызвал труповозку, чтобы отправить тело на вскрытие в судебно-медицинский морг.

Оперативники и участковый отправились по соседям в поисках возможных свидетелей.

А полковник Караваев, заметив, что Нина Васильевна, кажется, обрела наконец способность соображать, переговорил с ней и, позвонив в свою контору, отправил в Голутвин машину, чтобы там забрали и доставили в Москву девочку, оставшуюся под присмотром соседей. Допрашивать вдову было еще рано, она не могла ни на чем сосредоточиться и связно объяснить, когда в последний раз видела мужа и о чем с ним говорила…

– Ну и что? Какие будут соображения? – спросил вдруг Караваев, когда они с Машковым возвращались на службу. По привычке всех военных начальников Караваев сидел рядом с шофером и говорил с Олегом, не поворачивая к нему головы: подчиненный сам должен ловить каждое слово начальства. – Он ведь где, в Кирове должен был уже давно находиться? А он… Ничего за ним не замечал в последнее время?

– Никак нет.

– А может, он задумываться стал, а? – Караваев резко обернулся к Машкову и требовательно уставился на него. – Бывает ведь, когда человек не в себе… Не наблюдал?

Спросил так жестко, будто был просто уверен, что Машков обязательно наблюдал, но не говорит.

А что, интересно, мог ответить на это Олег? Оправдаться тем, что своих забот полон рот? Что не обращал, да и не собирался обращать на такие пустяки внимание? Но ведь полковник настаивает. Значит, это ему зачем-то нужно?

Олег изобразил напряженный мыслительный процесс и наконец сказал, что, припоминая внешние признаки поведения Рогожина в последнее время, он думает теперь, что, скорее всего, полковник прав. Да, что-то будто тяготило мужика. Или просто так сейчас кажется. Но ведь на службе не принято интересоваться, что там у тебя. Тем более что и проблем у каждого – выше крыши. Да вот хоть и самый близкий пример. И Олег рассказал, как сегодня по пути на службу заехал на случайную автозаправку, торопился, до обычной своей боялся не дотянуть. Так эти засранцы такое ему в бак залили, что машина исчихалась вся, пока он добрался до стоянки. А ведь подобных ситуаций по сотне на дню! Где ж разобраться-то?…

– Это ты прав, – согласился начальник. – А с бабами у него было что-нибудь? Ты не стесняйся, теперь-то уж дело прошлое.

Олег еще подумал, потом тяжко вздохнул и ответил:

– Ну, жену его вы видели, Александр Петрович. От таких вроде не бегают, хотя… А может, она стерва, каких мало?… А с другой стороны, как говорится, в той же курилке, когда находится минутка перекинуться тем, другим, ну и о бабах, конечно, тоже, как без них? Но он не поддерживал, нет…

Полковник вдруг непонятно почему хохотнул. Но потом сказал, снова не оборачиваясь:

– Ну, раз уж такой записной бабник, как ты, Олег, не замечал, значит, по этой части у него чисто.

– Обижаете, Александр Петрович, – без всякой обиды протянул Олег, – ну какой же я бабник? Так, бывает иной раз, сбегаешь давление скинуть и – обратно в конуру. Так я ж человек неженатый, мне вроде и не запрещено.

– Да ладно, что ж я, не понимаю? Сам не бегал? Не было баб, говоришь? Ну, значит, и не было. Так и запишем… А дома-то ты у него бывал?

– Да нет, Александр Петрович, не доводилось. Мы же не приятельствовали, так, слово за слово, не больше.

Машков не лукавил. Его отношения с Вадимом не выходили за рамки обычных служебных. А служба, как известно, не рекомендует особую доверительность, хотя и предполагает некоторую корпоративность. Поэтому они не дружили, как принято говорить, домами: Вадим имел семью, а Олег о ней и не задумывался, пользуясь многочисленными возможностями, какие невольно предоставляла его профессия. А возможностей этих в чисто житейском плане было и в самом деле немало.

Начать с того, что сотрудники Управления по контрразведывательному обеспечению кредитно-финансовой сферы, и особенно его оперативного отдела, возглавляемого полковником Караваевым, имели практически свободный доступ на всяческие тусовочные мероприятия, которыми так богата «светская жизнь» нынешней элиты российского общества, как она сама себя именует. Название Департамента экономической безопасности, куда входило и управление, звучало куда как понятно для большого бизнеса – начиная от мелких клерков с дилерами и кончая самими олигархами новейшего отечественного розлива. Могучая служба! А перспективы! Поговаривают даже о превращении ее в самостоятельную Федеральную службу, куда войдут также и соответствующие управления из МВД, Службы внешней разведки, финансовой полиции и так далее. Словом, силища!