Государство и эволюция

Ничего нового, конечно же, в этом не было. Поучительно сравнивать эту конструкцию с бюрократическим рынком времен нэпа, описанным, скажем, Ю.Лариным в 1927 году. Перечисляя (разумеется, с прокурорской интонацией) "12 способов нелегальной деятельности частных капиталистов", он выделяет самое главное – наличие "соучастников" и "агентов" в государственном аппарате. "В составе государственного аппарата был не очень широкий, не очень многочисленный, измеряемый, может быть, всего несколькими десятками тысяч человек круг лиц, которые… служа в хозорганах… в то же время организовали различные предприятия или на имя своих родственников, компаньонов, или даже прямо на свое собственное. А затем перекачивали в эти частные предприятия находившиеся в их распоряжении государственные средства из государственных органов, где они служили. Совершив такую перекачку, они обычно оставляли вовсе госорганы и "становились на собственные ноги". Далее он пишет: "Под лжегосударственной формой существования частного капитала я имею в виду то, когда частный предприниматель развивает свою деятельность, выступая формально в качестве государственного служащего, состоя на службе и получая служебные полномочия… На деле тут имеется договор между частным поставщиком, частным подрядчиком, частным заготовителем и государственным органом. Но формально этот поставщик, подрядчик, заготовитель и т.д., считаясь государственным служащим, действует не от своего имени, а от имени госучреждения… Одним словом, он пользуется всеми преимуществами, принадлежащими государственному органу, а в действительности он – частный предприниматель, состоящий только в договорных отношениях с государственными органами".

Любопытно, что совокупную величину частного капитала этих "нескольких десятков тысяч" Ю.Ларин определяет в 350 миллионов золотых рублей 1923 года, т.е. в современном масштабе цен – приблизительно около 5 триллионов. Несомненно, что сегодня (и даже в 1990-1991 годах) размеры частных капиталов в России значительно больше. Но если суммы разнятся, то механизм образования схвачен довольно точно. Фактически с 1988 года большая, все растущая часть государственной экономики вполне могла считаться "лжегосударственной формой существования частного капитала". А еще через несколько лет эта форма стала доминирующей.

Не сразу, шаг за шагом пришли примерно к такой ситуации где-то к 1990 году. Но каждый шаг приносил новые выгоды номенклатуре. Вехами были и закон о кооперации, и выборы директоров, и понижение их ответственности перед министерствами (параллельно общее снижение до нуля так называемой партийной дисциплины, на которой держалось все в государстве), и изменение правила, после которого предприятия получили возможность "накручивать" зарплату и исподтишка взвинчивать цены на свою продукцию, притом что формально цены отпущены не были. Период "позднего Н.Рыжкова" и В.Павлова, с 1988 по 1991 год, с моей точки зрения, – самый "золотой" период для элитных политико-экономических групп. Не случайно основы большинства крупных состояний и фирм, которые доминируют у нас и сегодня, были заложены именно в те годы.

Основные социальные группы, резко разбогатевшие тогда, хорошо известны: часть чиновников и директорского корпуса, руководители "избранных" кооперативов, по тем или иным причинам получившие изначально крупные государственные деньги, "комсомольский бизнес". Именно эти группы аккумулировали первые капиталы, с которыми они спешно создавали "независимые банки", компании по торговле недвижимостью, захватывая (точнее, формируя) самый выгодный рынок.

Надо сказать, что эти "пионерские группы" были достаточно замкнутыми, могли сказать про себя: "Чужие здесь не ходят". Разумеется, в условиях бума обогащения сохранить герметичность нереально, как нереально и в полном порядке старой номенклатуре, не ломая строй, переместиться в первые ряды рыночной элиты и плотно оккупировать возникающий рынок. Но благодаря крепкому административному контролю за "раздачей" больших льгот (а значит, состояний) это в значительной мере удалось. По крайней мере существенного перемещения "больших денег" после 1991 года не было. Хозяйственная элита, возникшая к тому времени, оказалась достаточно стабильной. Параллельно возникали и новые группы политической элиты: смесь "перестроившейся" старой номенклатуры и тех, кто рискнул броситься в большую лотерею, открывшуюся с началом первых в истории России свободных выборов.