Государство и революции

Связь участников покушения на Франца Фердинанда с сербской военной верхушкой получила многочисленные подтверждения. Она была доказана на Сараевском процессе над убийцами. А во время войны при оккупации Белграда в руки австрийцев попали все секретные архивы Сербии, полностью подтверждающие ее виновность в этой авантюре. Впоследствии признали такую связь и сами сербы - после войны, в 1920 г., непосредственные участники теракта были возведены в ранг "национальных героев", их останки были торжественно, с воинскими почестями перезахоронены в Сараево. А уже во времена правления Тито, в 1953 г., здесь открылся мемориальный музей "Млада Босна", посвященный террористам. Было официально признано руководство ими со стороны сербских спецслужб, и ранга "национальных героев" удостоились вдохновители и организаторы провокации из военных и разведывательных ведомств - Р. Путник, Д. Дмитриевич, В. Танкосич и др., а их деятельность была объявлена "полезной для освобождения балканских народов".

Таким образом получается, что в своих претензиях к Сербии, приведших к началу войны, Австро-Венгрия была... права? И если разобраться в фактах объективно, то ее требования никак нельзя считать "оскорбительными" или "унизительными". Ведь в литературе, посвященной данным событиям, частенько опускается еще один многозначительный факт: поначалу Вена несколько раз обращалась к Белграду, чтобы расследование об организации теракта и наказание виновных было произведено сербскими властями. И лишь убедившись, что этого сделано не будет, что подлинные заказчики и организаторы политического убийства останутся безнаказанными, почти через месяц после преступления выдвинула известный ультиматум - с пресловутым пунктом о предоставлении самой Австро-Венгрии права розыска и наказания виновных на сербской территории. Что и было представлено мировой общественности как грубое попрание государственного суверенитета Сербии, со всеми вытекающими отсюда последствиями...

Дополнительно обращает на себя внимание ныне подзабытое событие, в 1914 г. наделавшее немало шума. 10. 7 российский посол в Белграде Н. Г. Гартвиг посетил австрийского посла барона Гизля. А вернувшись к себе после ужина и состоявшейся беседы, скоропостижно скончался. Тут же весь Белград заговорил о том, что Гизль отравил Гартвига, и его похороны вылились в мощную антиавстрийскую демонстрацию - на них пришло 80 тыс. чел. Эту же версию повторяют порой и современные собиратели старых сплетен, вроде В. Пикуля. Но чтобы понять всю абсурдность подобных обвинений, наверное, достаточно всего лишь попробовать наглядно представить такую картину: в XX в. респектабельный посол великой державы, опасливо озираясь, сыплет яд в бокал посла другой великой державы... Простите, это скорее сцена из дешевой балаганной драмы или иллюстрация нравов времен Екатерины Медичи.

Разумеется, поверить такому могло только темное сербское простонародье (в Петербурге, конечно же, не поверили). Но если даже не принимать в расчет вероятность инфаркта или инсульта после встречи - наверняка напряженной и нелегкой в такой взвинченной обстановке - и рассмотреть гипотезу насильственной смерти, то устранение Гартвига было бы гораздо выгоднее тем силам, которые желали посильнее вбить клин между Австрией и Россией. Кроме того, он считался крупнейшим специалистом по балканским вопросам и местным политическим хитросплетениям. А в Белграде он составлял своеобразный дуэт с премьером Пашичем - именно опираясь на авторитет и поддержку русского посла, премьеру кое-как удавалось реализовывать свою умеренную политику, преодолевая все козни. А Гарт-виг, поддерживая Пашича, тем самым утверждал и политику России в этом регионе. Как мы видели, и тот, и другой были противниками экстремального развития событий, и каждый по своей линии предпринимал попытки предотвратить катастрофу.

Откуда можно заключить, что смерть посла была в первую очередь выгодна тем же заговорщикам, чтобы с одной стороны, в критический момент лишить мощной опоры своих "умеренных" оппонентов, а с другой - лишить Петербург столь компетентного источника объективной информации и эксперта в местных делах. С технической точки зрения подобная акция труда не составила бы агентурой белградских спецслужб были напичканы и австрийское, и российское посольства. Но это, повторяю, всего лишь гипотеза.

3. Последствия